Музей «Шпионский Токио». Александр КулановЧитать онлайн книгу.
только что построенный 48-пушечный парусно-винтовой фрегат «Аскольд». Часть его экипажа была набрана из моряков, недавно вернувшихся из плавания в Страну солнечного корня. По пути на фрегат перешел и поднял свой вымпел главный герой первых успешных переговоров с японцами граф Евфимий Васильевич Путятин. 7 июля 1858 года по старому стилю и 19-го – по новому корабль вошел в знакомую и ему, и многим офицерам «Аскольда» бухту Нагасаки.
Еще через десять дней фрегат доставил адмирала Путятина в порт Канагава близ Эдо[5]. «Стоим в Канагаве, пришли сюда 18 (30) июля, – записал в своем дневнике участник тех событий гардемарин Павел Сергеевич Муханов. – Японцы не могли удержаться от своей старинной тактики, и несмотря на то, что успехи их по многим частям действительно заслуживают удивления, они все-таки доказали нам, что им долго придется перерождаться. Вчера не хотели пустить нас на берег и только сегодня, после долгого прения с адмиралом, согласились, чтобы наши больные поселились в городе, и то на каких-то стеснительных условиях. Переговоры начинаются; уполномоченные приезжали на фрегат; однако нам на берег ездить еще не позволяется»3.
Похоже, именно этот малозначительный, в общем-то преследовавший протокольные цели, связанные с переговорами о сходе русских моряков на берег, визит японских чиновников на русский фрегат имеет полное право претендовать на то, чтобы занять свое место в мировой истории разведки. Ведь одним из членов делегации был самый настоящий синоби – из тех, что упоминались в словаре Гошкевича – Татибана. Звали этого человека Савамура Дзиндзабуро Ясусукэ, и он уже не впервые инкогнито ступал на палубу корабля иностранной державы.
Ровно за пять лет до прибытия в Канагаву «Аскольда» означенный Савамура Дзиндзабуро посетил американское судно, но, возможно, при значительно более экзотических обстоятельствах. Когда в июле 1853 года американская эскадра коммодора Мэтью Перри внезапно вошла в залив Эдо и встала на якорь в бухте Урага[6], правительство Японии обуяла паника. Что делать с американцами, было непонятно. Согласиться на открытие и явно кабальные условия договора? Свои не простят, а многие из эдоских самураев еще хорошо владели искусством фехтования. Отказать незваным гостям? Сам внешний вид эскадры «Черных кораблей», как прозвали японцы американские парусно-паровые суда, оснащенные по последнему слову техники и вооруженные самыми современными орудиями, вселял в бестрепетные самурайские сердца священный ужас. Огромные корпуса, возвышающиеся над легкомысленными японскими суденышками подобно горам, вращающиеся колеса по бортам, позволяющие легко идти против ветра, торчащие жерла пушек, так непохожие на тупые рыльца средневековых японских орудий – все было внове, удивительно и пугающе. А наглый краснобородый Перри, прекрасно зная это, все настойчивее требовал незамедлительных переговоров с правительством об открытии Японии для торговых и дипломатических контактов. Его решимость, так выразительно подкрепленная огневой мощью