Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи. Э. С. МаркарянЧитать онлайн книгу.
Рэдклифф-Брауна о невозможности создания относительно самостоятельной «социальной морфологии». Однако само понимание этим автором «социальной морфологии» вызывает принципиальное возражение. Оно расходится, в частности, и с тем значением, которое вкладывал в данное понятие Рэдклифф-Браун. Как мы помним, проблема «социальной морфологии» означала для последнего задачу изучения общественной жизни под углом зрения ее социального строения, т. е. существующей между человеческими индивидами системы отношений. Проблема же «социальной физиологии» – задачу изучения средств поддержания социальной структуры, специфических механизмов функционирования общественной жизни.
Между тем то основание, по которому Зегерштадт предлагает классифицировать социальные группы (присущие этим группам социальные нормы и санкции), так же как животных по их скелету, относится как раз к той области и тому плану рассмотрения общественной жизни, которые, в частности, выражают механизмы ее функционирования, способы и средства, благодаря которым действия человеческих индивидов приобретают координированный и согласованный характер в различных сферах приложения их активности[44]. Мы говорим «в частности», поскольку, на наш взгляд, неправомерно ограничивать функциональный аспект рассмотрения социальной системы лишь механизмами ее функционирования, как это делает Рэдклифф-Браун. С нашей точки зрения, этот аспект, выражающий способ деятельности (поведения) социальной системы, должен необходимым образом включать в себя, помимо механизмов функционирования, также и механизмы ее развития. Именно подобным образом понятый функциональный аспект рассмотрения социальной системы мы связываем с понятием «культура», в отличие от структурного (морфологического) плана, выражающего ее строение. Для понимания органического единства строения социальной системы и культуры и в то же время методологической необходимости их мысленного абстрагирования в качестве двух различных планов исследования общественной жизни обратимся к одному из наиболее специфичных отношений между людьми – производственным отношениям.
Вполне понятно, что, говоря о производственных отношениях (точно так же, как и о любом другом типе отношений), мы имеем дело с абстракцией, целью которой является выделение системы отношений, в которые вступают люди в процессе производства. Не менее ясным является и то, что в реальной действительности производственные отношения не даны в чистом виде. В частности, они всегда необходимым образом предполагают определенное нормативное регулирование. Без подобного регулирования невозможно производство общественного продукта, а также его распределение и потребление. Но хотя производственные отношения всегда существуют в контексте определенных норм, благодаря которым они соответствующим образом регулируются, задача уяснения их места в общей структуре общественных отношений, а также их исторически определенной
Само собой разумеется, что «нормативная система», как и культура в целом, также имеет свое собственное строение (речь об этом шла выше при рассмотрении различных точек зрения, под которыми может быть структурно выражена общественная жизнь). Но в данном случае речь идет не о строении любых феноменов общественной жизни, а о строении социальной системы как множестве взаимодействующих индивидов. Именно этой «системой отсчета», вводящей в исследование два соотносительных понятия: «строение системы» и «способ деятельности системы», мы должны строго руководствоваться во избежание потери правильной теоретической перспективы. Ведь в связи с этим, если за «строение» («морфологию») социальной системы будет принята нормативная структура, как это имеет место у Зегерштадта, понятие «способ деятельности» системы лишается своего реального содержания.