Криптономикон. Нил СтивенсонЧитать онлайн книгу.
что более умное он не способен.
Почта прибыла как раз вовремя – еще чуть-чуть и было бы поздно. «Невада» вместе с некоторыми другими линкорами до сих пор базировалась в Калифорнии, но как раз сейчас они выдвигались на Гавайи, в какой-то Перл-Харбор, показать япошкам, кто главнее.
Лоуренс так и не понял, чего хочет в жизни; ясно, что служить ксилофонистом на военном корабле на Гавайях в мирное время – занятие далеко не худшее. Самое трудное было иногда сидеть или маршировать на страшной жаре да порой сносить фальшивые ноты товарищей. Оставалась куча свободного времени, которое Лоуренс тратил на разработку новых теорем в области теории информации. Они с Аланом и Руди набросали общий план того, что надо доказать или опровергнуть. Он часто думал, что делают Алан и Руди в Англии и Германии, но написать им не мог, поэтому работал сам по себе. Когда он не играл на глокеншпиле и не доказывал теоремы, появлялись бары и танцы. Уотерхауз опробовал свою штучку в действии, подцепил триппер, вылечился[7], стал покупать презервативы – как и все моряки. Так трехлетние дети, потыкав в ухо карандашом, убеждаются, что это больно, и после не тычут.
Первый год пролетел для Лоуренса почти мгновенно. Нигде нет такого солнца и ленивого покоя, как на Гавайях.
Novus ordo seclorum[8]
– Филиппинцы – добрые, мягкие, отзывчивые люди, – говорит Ави, – и это хорошо, потому что многие из них носят под одеждой оружие.
Рэнди в Токийском аэропорту, бредет по трапу с медлительностью, которая бесит остальных пассажиров; все они провели последние полдня в алюминиевой трубе, закачанной керосином. Чемоданы на колесиках грохочут по специально сконструированному – в мелких бугорках, чтобы не скользил – полу и толкают Рэнди под колени. Рэнди держит возле уха новый мобильник. По идее он должен работать везде, кроме Соединенных Штатов. Это первый шанс его опробовать.
– Тебя отлично слышно, – говорит Ави. – Как полет?
– Нормально, – отвечает Рэнди. – На видеоэкране показывали анимированные карты.
Ави вздыхает.
– Теперь на всех авиалиниях такие.
– Между Сан-Франциско и Токио – только остров Мидуэй.
– И что?
– Он висит перед глазами час за часом. МИДУЭЙ. Я думал, рехнусь.
Рэнди заходит в посадочный сектор на Манилу и останавливается, засмотревшись на двухметровый телевизор с логотипом крупнейшей японской компании по производству бытовой электроники. На экране чудаковатый мультипликационный профессор и его очаровательный песик отмечают галочками все три пути передачи вируса СПИД.
– У меня для тебя кое-что есть, – говорит Рэнди.
– Валяй.
Рэнди смотрит на ладонь, где шариковой ручкой записана последовательность букв и цифр.
– AF 10 06 E9 99 BA 11 07 64 C1 89 E3 40 8C 72 55.
– Готово, – говорит Ави. – Это из «Ордо»?
– Да. Ключ я послал тебе мейлом из Сан-Франциско.
– Квартирный
1940 год был удачен для экспериментов с венерическими заболеваниями – как раз в это время появился пенициллин для инъекций.
Новый порядок веков (лат.). Как и другие девизы на однодолларовой купюре, эти слова взяты из Вергилия (четвертая эклога «Буколик», где предсказывается наступление золотого века)