Записки морского офицера, в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год. Владимир БроневскийЧитать онлайн книгу.
требаки следовали за мной. Все 5 судов скоро остановились вокруг меня, и люди сошли на берег. Воды не сыскали, но каштановая роща доставила большое удовольствие моим матросам, они набрали десять мешков большей частью упавших и сгнивших каштанов, находили их вкусом похожими на горох, и один заметил, что по средам и пятницам можно их есть без греха. Бокезцы застрелили две козы и одного барана, принесли несколько дичи, а другие поймали неводом множество рыбы; тотчас развели огни, но ветерок подул, должно было отказаться от роскошного обеда и сниматься с якоря. С веселым шумом вступили мы под паруса, северо-западный ветер установился и мы поплыли на фордевинд очень скоро. Пошед Зулиано, корсар подошел под корму и салютовал мне из всех своих ружей и пушек, и до тех пор возглашал: «Да здравствует Александр!», пока мы не могли слышать их громких голосов; он пошел на свой пост. Ветер служил мне до Старой Рагузы, куда по причине тишины и недостатка воды принужден я был зайти 26 марта.
Порт старой Рагузы лежит от новой к югу морем верстах в 20. Единственный вход в него закрыт двумя грядами голых камней, петине (гребень) называемых. Глубина в заливе достаточна и для военных кораблей, но как оный очень невелик и северный, дующий прямо со входа, препятствует выходить, то здесь укрываются только требаки и малые лодки. Город состоит из двух улиц, расположенных на восточном мысе гавани. Стена, построенная на узком перешейке с 4 пушками, защищает его с сухого пути, с моря же нет никаких укреплений. В недальнем расстоянии от оного полагают место древнего Епидавра, славного Ескулапиевым капищем. Градоначальник приезжал ко мне с почтением и пригласил на берег. Я вошел с ним в бедный кофейный дом, где подали мне маленькую чашку кофе, трубку табаку и рюмку розоли; меня потчевали и многие другие; будучи принужден пить и есть против воли, немало я удивился, когда каждый заплатил за себя, разумеется, с меня, как с русского, взяли вдвое; не должно, однако ж, порицать сего; везде свой обычай. Гостеприимство, святая добродетель нашего Отечества, здесь неизвестна; каждый ест свой кусок в углу. На другой день градоначальник приказал своим лодкам вывесть требаки мои в море. Пользуясь тихим северным ветром, 27 марта пришел я в Кастель-Ново, где порученные мне бумаги отдал для разбирательства в учрежденную призовую комиссию.
Хотя положение дел на матером берегу и система, которой Высочайший наш двор намерен был следовать, еще не были известны адмиралу, но как приверженность народа подавала надежду не только удержать за собой Катаро, но и обеспокоить французов в самой Далмации, то на первый случай 2 батальона Витебского полку с 4 орудиями, под командой генерал-майора Пушкина, отправлены для занятия крепостей Катаро и Кастель-Но-во. Для учреждения же всего лично адмирал на корабле «Селафаил» прибыл в Кастель-Ново 13 марта, а на другой день на шлюпках отправился в Катаро. Шествие сие было настоящий триумф; народ, стреляя из ружей,