В дыму войны. Записки вольноопределяющегося. 1914-1917. В. В. АрамилевЧитать онлайн книгу.
белой акацией, рябиной и черемухой, надсадно визжит гармошка.
После казенок запасные начали громить бражниц и пивоварок. В настороженной тишине ласкового летнего вечера отчетливо слышен звон разбиваемых стекол…
Пьяные, дерзкие и похабные выкрики…
У бражниц, которые запираются на засовы, посрывали с петель двери.
Гулянье…
«Начальство» гуляет, конечно, за закрытыми дверями, немассовым порядком. Что за этими закрытыми дверями и окнами творится, мне неизвестно. Я наблюдаю лишь улицу.
Три недели сижу в этой окуровской дыре и изнываю от безделья.
Москва не отвечает на мои запросы, и я прикован молчанием к месту.
В городке все та же мобилизационная горячка и российская бестолочь.
Перебрался в губернский город.
Живу в «Европейской гостинице».
Грязь в этой «Европе» далеко не европейская. Неизменные полчища блох, клопов, тараканов, паутина в углах.
Цены за постой «по случаю войны» взвинчены вдвое.
Кит Китычи, как им и полагается, ловят рыбку в мутной воде.
Откуда-то съехалась масса народа. Номеров не хватает. Хозяин от удовольствия потирает руки. Кому война, кому прибыль.
В губернском городе то же самое, что в миниатюре наблюдал я в уезде. Разница лишь количественная. В делах, в людях – во всем.
Запасные разгромили на окраинах винные лавки и публичные дома. «Губернские ведомости» однако об этом ни слова. Ведь нужно отмечать «патриотический порыв», а не «омрачать» картину.
Центральных газет невозможно достать. Чистильщики сапог превратились в газетных спекулянтов. Сапоги чистить никто не хочет.
Спекулянты скупают утром все газеты и пускают их по «повышенной» цене.
Бульварная дрянь «Копейка» идет за двадцать копеек.
Это ли не ажиотаж?
Читающая публика на вокзале чуть не дерется из-за газет.
Если война затянется лет на пять, газетчики наживут миллионы.
Они должны быть стопроцентными патриотами.
В городе всеобщее опьянение войной.
Купцы и чиновники под руководством местной власти инсценируют непрерывные «патриотические» манифестации.
Собрания. Речи. Проповеди. Тосты.
– Все как один!..
– За веру!..
– За царя!..
– За Отечество!..
– За Русь!..
– За славянство!..
– За культуру!..
И, конечно, больше всего трясут патриотическими штанами те, которые никогда на фронт не поедут.
Опьянение войной разыгрывается со страниц охрипшей от желания угодить начальству казенной печати, с церковного амвона, со школьной кафедры, из мучных и мясных лабазов, с театральных подмостков, из среды местных земцев, которые, как говорят, всегда были «левее левого». Цена этой левизны постигается только сейчас, демонстрируется, так сказать, публично.
Все хотят воевать. Все эти слои жаждут идти «бить немца». Всем им кажется, что война несет им выгоды, и все говорят