В дыму войны. Записки вольноопределяющегося. 1914-1917. В. В. АрамилевЧитать онлайн книгу.
защищать едем!..
Песни – озорные, лихие, буйные. Пляс. Пузырится, хрипит гармонь…
На каждой остановке все вываливаются из нутра вагонов на платформу.
Бесстыдно пристают к бабам, к девушкам, продающим ягоды, молоко…
На каждой остановке – драки.
Вагон на вагон. Стенка на стенку.
– У-р-р-ааа!!.
Заводские на деревенских.
Уезд на уезд.
– У-р-р-ааа!!!
В Вологде догнали эшелон новобранцев-вятичей, отправляющихся в Москву в пехоту.
Через пять минут разыгрался форменный бой. Первое «крещение».
Вятичи в драке виртуозы. Пехота одолела императорскую гвардию.
С диким гиканьем, с соловьиным разбойным посвистом гоняли вятичи наших под вагонами, обстреливая щебнем и увесистыми талями.
Некоторых угнали в июле за станцию, ловили поодиночке и избивали.
Человек двадцать получили серьезные ранения: головы и лица в синяках, в крови.
Одному распороли финкой живот.
«Дядьки» наши не вмешиваются ни во что. Им выгоднее, чтобы новобранцы скоротали дорогу за такими «занятиями», чем задумывались над тем, кто, куда и зачем их угоняет.
Когда драка приняла особо значительные размеры, грозившие целости «государева имущества», каким являются сейчас новобранцы, начальник конвоя вызвал для ликвидации драки городскую пожарную команду. Старинный русский способ. Помогает между прочим.
Я впервые за всю жизнь наблюдал бравых пожарных в роли водворителей общественного порядка.
Армейскую пехоту с грехом пополам утихомирили, усадили в вагоны и протолкнули на московскую линию. Нашу партию собирали два часа.
Двенадцать душ так и не нашли. Пропали без вести. Как в настоящем «сражении».
«Дядьки» и вагонные старосты сбились с ног. Начальник конвоя, топорща прокопченные трубкой рыжие усы, грозил нам с подножки своего вагона:
– Хулиганы!.. Драчуны!.. Подождите! Дай бог только добраться до Петербурга, Там вам покажут. Возьмут голубчиков в оборот. Всю дурь повытрясут.
Но это говорится «для проформы». Все начальство понимает, что этим способом новобранцы изливают свою тоску, и что, не будь этого, они начали бы громить что-нибудь более важное с точки зрения «государственных устоев.
В вагоны натаскали груды щебня и песка. Во время движения поезда настежь открыты обе двери теплушки. И горе прохожему, попадающему в «сферу досягаемости».
Его обстреливают градом камней.
Когда камень удачно попадает в висок или в темя прохожего, из вагонов несется одобрительный хохот. Рукоплескания приветствуют меткого стрелка.
А там, внизу, под насыпью оглушенный человек, отирая платком выступающую из раны кровь, грозит нам в бессильной злобе кулаками.
– Жулье!.. Чингисханы!..
Кое-где в вагоны затащили девок и держат на положении арестованных.
Едем. Едем. Едем.
Отмечаем слезами и кровью каждый шаг.
Кровавая дорога и нерадостная…
Какая масса леса!
На