Железо и вера. Alex CoderЧитать онлайн книгу.
чей прагматизм был щитом против ужасов, которые он видел, человек с малым количеством иллюзий, чья душа закалена бесчисленными зверствами, которые он видел, понимал непрочную, опасную природу их запретной связи с леденящей ясностью, которая грызла его внутренности, холодным ужасом, который глубоко поселился в его костях. Годы, проведенные в сражениях на передовой бесконечных войн Империума, пробираясь по колено через реки крови и расчлененки, в воздухе, пропитанном смрадом смерти и разложения, лишили его любых наивных представлений о романтике, любых остаточных, хрупких остатков юношеского идеализма. Он понимал жесткие, беспощадные социальные структуры Империума, сложную, удушающую сеть власти и догм, которая удерживала вместе их огромную, охватывающую всю галактику цивилизацию, непреклонную, абсолютную власть Экклезиархии, железный кулак в бархатной перчатке, который навязывал волю Императора с беспощадной эффективностью, и жестокие, беспощадные последствия, быстрое и страшное возмездие, которое ожидало тех глупых или смелых, кто был достаточно глуп, чтобы бросить вызов его железным доктринам, бросить вызов самим основам своей веры.
Он видел своими глазами, слишком много раз, чтобы сосчитать, безжалостную, ужасающую эффективность, с которой Инквизиция, самые страшные и фанатичные слуги Императора, самопровозглашенные хранители чистоты и ортодоксальности, расправлялись даже с малейшим намеком на ересь, с малейшим шепотом инакомыслия, их методы были столь же жестоки и эффективны, как цепной меч, разрывающий плоть и кости, не оставляя ничего, кроме изуродованных останков и леденящей тишины после себя. Он знал истории, передаваемые шепотом легенды о черных кораблях Инквизиции, спускающихся с небес, как предвестники гибели, их прибытие возвещало страх и отчаяние, о безмолвных исчезновениях в глухую ночь, об ужасных криках, которые эхом разносились по пустынным, залитым кровью коридорам их допросных камер, криках, которые поглощались толстыми, непроницаемыми стенами, криках, которые никогда не достигали внешнего мира, криках, которые преследовали его во сне. Он знал, что взгляд Инквизиции всевидящ, ее возможности безграничны, ее суд скор и беспощаден, и что их любовь, их запретная, хрупкая любовь, была мерцающим пламенем свечи в урагане, единственной искрой неповиновения в галактике тьмы.
Однако, несмотря на вполне реальные и постоянно существующие риски, несмотря на холодную, жесткую логику, которая кричала ему отступить, защитить себя, разорвать связь, прежде чем она поглотит их обоих в своем запретном огне, несмотря на первобытный, укоренившийся инстинкт самосохранения, отточенный до бритвенной остроты годами постоянных войн, отчаянную, всепоглощающую потребность выжить, которая так же глубоко укоренилась в нем, как его собственное сердцебиение, сам ритм его жизни в этой жестокой, беспощадной галактике, он обнаружил, что его все больше и больше непреодолимо тянет к Амаре, к тихой, непоколебимой силе, которая исходила от нее, как маяк во