Брачный сезон. Не позвать ли нам Дживса? (сборник). Пелам ВудхаусЧитать онлайн книгу.
должен бежать, нельзя терять ни мгновения. Ты уж сам, как перепишешь, беги на почту. Тогда оно утром же будет у нее. Ну, я тебя оставляю, Берти. Я обещал сыграть в джин-рамми с Куини и уже опаздываю. Надо поддержать ее, бедняжку. Слыхал, какая у нее трагедия? Разорвана ее помолвка с Доббсом, местным стражем порядка.
– Неужели? Так ее помолвке – конец? Значит, вот почему у нее был такой вид! Я с ней столкнулся, когда шел после обеда, – пояснил я, – и мне показалось, что душу ей гнетет печаль. А как это случилось?
– Ей не нравилось, что он атеист, а он ни за что не соглашался отступиться от своего атеизма и в конце концов сказал про Иону и кита нечто такое, чего она никак не могла оставить без внимания. Сегодня утром она вернула ему кольцо, письма и фарфоровую штуковину с надписью «Привет из Блэкпула», которую он привез ей прошлым летом, когда ездил на север навестить родню. Для нее это, боюсь, был тяжелый удар. Она вся в огне. Доббса она любит безумно и мечтает, чтобы он назвал ее своей, но примириться с этим, насчет Ионы и кита, никак не может. Остается только надеяться, что джин-рамми ее слегка успокоит. Ну, давай, Берти, принимайся за письмо. Может, это и не самый лучший образчик моего творчества, я ведь писал в ужасной спешке, некогда было отделывать и наводить лоск, но, в общем, я думаю, тебе понравится.
Он не ошибся. Я внимательно прочитал его творение и пришел в восторг. Если это еще не самый лучший образчик, то какими же должны быть самые лучшие? Не приходится удивляться, что Гертруда Винкворт, получив и проштудировав всю серию, начала проявлять признаки неустойчивости. Бывают письма, которые сеют в душе сомнение, нельзя ли было вот эту мысль выразить несколько точнее, а этот образ передать немного ярче? А бывают другие, которые прочтешь – и говоришь себе: «Как раз то, что надо. Не будем менять ни слова». Письмо, которое мне дал Китекэт, бесспорно, относилось ко второй категории.
Для описания случая с понесшей лошадью он подобрал самый подходящий, скромный тон, дитя, которое шепелявит, вышло просто бесподобно. Оно торчало и вопияло, как порезанный палец, и придавало единство действия всему эпизоду. Ну а что до нежных моментов – он-де беспрерывно тоскует по Мадлен, и как бы хорошо было, если бы она оказалась здесь, чтобы он мог заключить ее в свои объятия, и т. д. и т. п., – тут он был выше всяких похвал.
Я списал всю эту чертовщину, упихал в конверт и отволок на почту. И только-только он шлепнулся на дно почтового ящика, как меня окликнуло мелодичное сопрано. Я оглянулся: ко мне подгребала Коротышка.
Глава 12
Я взыграл душой, ведь как раз она мне и была нужна. Я ухватил ее за локоть, чтобы она не вздумала вдруг ускользнуть, это у нее всегда так ловко получалось.
– Коротышка, – сказал я, – мне надо провести с тобой длинный доверительный разговор.
– Не про Голливуд?
– Нет, не про Голливуд.
– Слава Богу. А то про Голливуд я, по-моему, сегодня больше не могла бы произнести ни слова. Я бы ни за что не поверила, – тут же продолжила она эту тему, беря разговор в свои руки, – что кто-нибудь, кроме Луэллы Парсонс