Теория прогресса. Геннадий ПрашкевичЧитать онлайн книгу.
не болеют. Ты еще сам его налопаешься.
«Не буду я его лопать», – с отвращением подумал Вовка.
А вслух сказал: «Мы, наверное, скулой врубились в льдину».
Он ни на грош себе не верил, но продолжал убеждать бородача: «Вот меня, наверное, и выбросило за борт. И боцмана выбросило. И Белого». Он боялся, он почему-то совсем не хотел упоминать подлодку. Да и была ли она? К счастью, бородач ни о чем таком и не спрашивал, даже поддакивал: «Бывает… Неосторожно шли…» Как-то уж слишком легко соглашался, и Вовке это было противно, будто оба, не сговариваясь, врали друг другу. И бородач так же думал: «Не договаривает, похоже, малец. Боится… Ящик на льду… Боцман… Собака… Что-то тут не то… Уйди «Мирный» в море, я бы заметил его с берега, я берегом сюда шел… Да и вернулись бы они… Нет, боится малец, не хочет поверить в худшее…»
Убойный снег поскрипывал под ногами.
Подмораживало, ветер упрямо разворачивался на юго-запад.
«Триста… Триста пятьдесят… Четыреста… – считал Вовка шаги. – Как он может идти так быстро, ведь у него на плече ящик!» Шел, не верил, что каких-то три часа назад он стоял у иллюминатора, а на рундуке, раскидав по подушке рыжую косу, спала и улыбалась во сне мама.
Палатка выстыла, но бородач тут же зажег примус, поставил на него котелок со снегом:
– Чай любишь?
– Ага.
Бородач засмеялся:
– Может, у тебя и заварка есть? Сейчас бы китайского, а? Плиточного!
– У меня сахар есть и сухари есть, – шмыгнул носом оттаивающий Вовка.
– Откуда? – подозрительно покосился бородач. – Там что, еще валяются ящики?
Вовка не ответил. Вовка сжимал в ладонях жестяную кружку с кипятком, и она замечательно обжигала ладони.
– Ну ладно! – сказал бородач. – Мы люди занятые, Пушкарёв Вовка, так что давай не тяни – выкладывай. Все подряд выкладывай. Только без вранья, без придумок, как на духу!
И Вовка выложил.
Все, что знал и видел, выложил.
О «Мирном», вышедшем из Архангельска с зимовщиками и с грузом для Игарки на борту. «А с какого причала отвалил буксир? – щурился бородач. – Ах, с Арктического! Есть такой!» О маме-метеорологе, которую Управление Главсевморпути разыскало аж в далекой Перми. «А в Ленинграде где жили? Ах, на Кутузовской! Есть, есть там такая набережная!» О Леонтии Ивановиче, любившем выстукивать свои мысли морзянкой по столу. «Нормальная привычка!» О бабе Яне, ожидающей Вовку в Игарке. «В каменном доме живет? Ах, в бараке деревянном! Понятно!» Даже о военном инструкторе всё выложил. Даже о ложной тревоге, поднятой в море, не забыл. И о подлодниках фашистских упомянул. Обо всех сразу. Шаар, Ланге, Карл Франзе, Мангольд. И свой план наконец выложил: сбежать с буксира, залечь в торосах, явиться на метеостанцию после ухода «Мирного».
Вовкин план бородачу не понравился. Поскреб бороду, спросил с усмешкой:
– Дезертировать решил?
– Как это дезертировать? – ужаснулся Вовка.
– А так! – без всякого снисхождения объяснил бородач. – Время военное, приказ есть приказ. Тебе что определили? Следовать