Во львиной пасти. Василий АвенариусЧитать онлайн книгу.
шарф ниспадал изящно-небрежным бантом на пышные брыжи сорочки. Голубой шелковый кафтан поверх нежно-розового камзола свободно облегал не по летам полный стан, за пять последних недель также сделавшийся явно стройнее. Палевые шелковые чулки и остроконечные лаковые башмаки с перламутровыми пряжками завершали образцовый наряд – наряд новейшего парижского петиметра.
– А герр капитан заказал уже музыкантов? – незлобливо отшутился Иван Петрович. – Впрочем, человек мой сейчас говорил мне, что мы до завтра не двинемся уже далее?
– Где же двигаться, коли ночь на носу?
– Так накормите меня по крайней мере, Христа ради, а то с Любека я, видите, как скелет, отощал.
– Гм, довольно плотный скелет… – проворчал Фриц Бельман и окликнул проходившего мимо корабельного прислужника. – Эй, стюард! Чашку кофе господину маркизу, да погляди-ка, не найдется ли там, в камбузе, еще чего посытнее.
Вскоре Иван Петрович сидел на складной табуретке за небольшим столиком, вынесенным для него стюардом на палубу, и с редким аппетитом уписывал наскоро изготовленную в камбузе яичницу с солониной, запивая ее горячим кофе и пенистым пивом. Молодой человек, впрочем, не был равнодушен и к красотам природы и, утоляя первый голод, в то же время с удовольствием озирался то на далекое взморье, так и искрившееся в лучах догорающей зари, то на лесистый берег Мусмансгольма, где среди яркой зелени белоствольных берез чрезвычайно эффектно выделялись освещенные заревом заката желто-бурые стволы темно-зеленых сосен.
Но одиночество ему скоро прискучило и, потребовав себе у стюарда бутылку рейнвейна, он попросил шкипера «сделать ему компанию». Тот не отказался и довольно снисходительно прислушивался к веселой болтовне маркиза, сам только изредка поддакивая ему односложным «гм», но тем чаще прикладываясь к своему стакану.
– Эге, да у вас тут и музицируют? – заметил вдруг Спафариев. – Вон и огонек светится. Что там такое?
И точно: сквозь прозрачные сумерки летней ночи, в отдалении, вверх по течению Большой Невки приветно мерцал огонек, сквозь невозмутимую ночную тишину призывно долетали какие-то странные, жалобно дрожащие звуки струнного инструмента.
– А там известная загородная гостиница – besokarehuset, – пояснил Фриц Бельман, выливая в свой стакан из бутылки последние капли рейнвейна.
– Но играют-то на чем? Арфа не арфа…
– Это кантеле – финская народная не то гитара, не то цитра о четырех струнах.
– Любопытно бы, право, взглянуть! Я сам тоже по малости бренчу на гитаре. Чу! Никак и поют?
К заунывному дребезжанию кантеле, действительно, присоединился теперь высокий тенор. Мелодия была до крайности проста и однообразно повторялась, но звучный голос певца искупал этот недостаток. Когда замер последний звук песни, послышались одобрительные возгласы.
Иван Петрович быстро приподнялся.
– Герр капитен! Едемте-ка туда? Я только заморил червячка,