Рубайат в переводах великих русских поэтов. Омар ХайямЧитать онлайн книгу.
ослепительней десницы Моисея,
Заблещет на ветвях цветущих красота!
Как бы воскрешены дыханием Христа,
С земного лона в высь потянутся растенья,
Зазыблются они под лаской ветерка,
И очи в небесах откроют облака,
И наземь истекут слезами умиленья…
О сердце, если сбросишь ты
Оковы скорбной суеты,
Печали, с прахом сочетанной, —
Как чистый дух, покинув прах,
Парить ты будешь в небесах,
Среди лазури звездотканой!
О, как ты мучиться должно
Позора мукой непрестанной, —
Что на земле, как гость незваный,
Ты прозябать обречено!..
Петр Федорович Порфиров
(1869–1903), русский поэт, переводчик и издатель. Выходец из семьи чухломского крестьянина, юрист по образованию. В 1894 году в журналах «Труд» (т. XXIV, № 11) и «Северный вестник» (Отдел первый. № 7–8) Порфиров публиковал переводы рубаи Омара Хайяма.
Где прежде замок высился надменно
До самых облаков,
Куда в чертоги шли цари смиренно
С покорностью рабов,
Я видел: горлица нахохлившись сидела
И, нарушая сон,
Кричала, словно вымолвить хотела:
Где он? Где он?
В пышном зданьи жизни бренной
Пей вино, пока живешь.
Для того, мудрец смиренный,
Чтобы, если ты умрешь,
Пыль разрушенного тела
При дыханье ветерка
В упоеньи долетела
До порога кабака.
Моя любовь к тебе достигла совершенства,
И как прекрасна ты, владычица моя!
Как сердце полно слов! Но в трепете блаженства
Язык мой бедный нем. Не странно ль, о друзья,
Томлюсь я жаждою, безмолвный и печальный,
А предо мной река шумит волной кристальной.
О Боже, смилуйся над сердцем, что в плену,
Над грудью смилуйся, что терпит муки ад.
Прости моим ногам, что к кабаку спешат,
Прости моим рукам, что тянутся к вину.
Пью разноцветное вино
И слышу я то здесь, то там:
«Не пей вина, не пей Хайям,
Ведь враг религии оно!»
О, если так, я вам клянусь,
О, если веры враг вино —
Я кровью вражеской упьюсь,
Так по закону быть должно!
Скажи, ты знаешь ли, зачем петух дворовый
С рассветом дня, с зарею новой
Горланит часто, каждый миг?
И отчего печален этот крик?
Петух кричит тебе, что в зеркале рассвета
Ночь уходящую его завидел взор,
Что безвозвратна полночь эта,
А ты – такой же все невежда до сих пор.
Уж лучше пить и красотой
Тюльпаноликих наслаждаться,
Чем лицемерным быть ханжой
И в благочестьи упражняться.
Ведь, если скажешь, в ад пойдет
И упоенный и влюбленный,
То в рай уже никто рожденный,
Никто из смертных не войдет.
Хоть