Гайдзин. Джеймс КлавеллЧитать онлайн книгу.
ли ему, когда его щекочут сзади и время от времени пользуются Жемчужинами Наслаждения? Возможно, тебе следует быть готовой к этому, но я прямо спросила Француза, имеет ли юноша склонность к мужчинам, и он заверил меня, что нет. Любопытно, почему Француз выбрал именно наш дом, чтобы впервые привести сюда своего друга, а не один из тех, которые он теперь стал посещать.
– Дом никак не был в этом виноват, никогда. Пожалуйста, гоните от себя такие мысли, Райко-тян. Для меня большая честь, что вы остановили свой выбор на мне, я сделаю все необходимое.
– Разумеется. И-и-и-и, если вспомнить, что Дымящиеся Стебли гайдзинов обычно гораздо длиннее и крупнее, чем у цивилизованных людей, и что в большинстве своем гайдзины совокупляются удовлетворительно, хотя и без присущего японцам пыла, утонченности и стремления изведать пределы своих ощущений – один лишь Француз составляет в этом исключение, – можно было бы подумать, что они с радостью предаются этому занятию, как любые нормальные люди. Однако это не так. Их разум затянут паутиной, они почему-то считают, что совокупление есть не самое божественное наслаждение, данное нам в этой жизни, а некий тайный религиозный обряд, несущий зло. Поистине странно.
Действуя теперь наугад, Ако придвинулась ближе, погладила юношу по груди, потом опустила руку ниже и с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться вслух, когда он испуганно вздрогнул. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вполне овладеть собой.
– Тайра-сан? – тихо проговорила она.
– Да, то есть хай, Ако-сан?
Она взяла его руку и положила под юкату себе на грудь, наклонилась к нему и поцеловала в плечо, предупрежденная о ране на руке, которую нанес ему храбрый сиси. Никакой реакции. Она теснее прижалась к нему. Зашептала, каким бесконечно храбрым, сильным и мужественным, каким могучим описала служанка его самого и его плод. Не прекращая при этом терпеливо ласкать его грудь, чувствуя, как он вздрагивает, все еще далекий, однако уже от страстного возбуждения. Прошли минуты. По-прежнему ничего. Она начала тревожиться. Пальцы порхали, легкие как бабочки, а он оставался все так же недвижим – руки, губы, все остальное. Нежные ласки, осторожно минующие рану, без подлинной интимности пока. Еще минуты. Ничего. Ею начало овладевать отчаяние. Но сильнее отчаяния был страх, что она может не выполнить своего долга. Кончиком языка она коснулась его уха.
Ага, первая маленькая награда: ее имя, произнесенное хриплым голосом, губы, целующие ее шею. «И-и-и-и, – подумала она, успокаиваясь, и приникла губами к соску его груди. – Теперь дайте только время, и его невинность взорвется до небес, а потом я смогу заказать саке и буду спать до утра и забуду, что мне сорок три и я бездетна, помня лишь о том, что Райко-сан спасла меня от дома шестого разряда, в который меня должен был привести мой возраст и недостаток привлекательности».
Тайрер рассеянно наблюдал за самураями на площади перед миссией. Солнце коснулось горизонта. Мыслями его все настойчивее овладевала Ако, потом сменившая ее через две ночи Хамако. Потом она.
Фудзико.