Гайдзин. Джеймс КлавеллЧитать онлайн книгу.
были изумительны, превосходя все, что Тайреру доводилось видеть раньше, мельчайшие детали были выполнены с поразительной точностью.
– Они просто чудесны.
– Да. Автор умер четыре года назад. Очень жаль, потому что он действительно был чудом. Некоторые из их художников – поразительные мастера: Хокусай, Масанобу, Утамаро и еще с десяток других. – Андре рассмеялся и вытащил другую книгу. – Вот, это вещь для вас просто необходимая, введение в японский юмор и каллиграфию, как они называют свое письмо.
У Филипа Тайрера отвисла челюсть. Порнография была пристойной и абсолютно откровенной: страница за страницей мужчины и женщины в великолепных одеяниях – их обнаженные гениталии чудовищно увеличены и выписаны с величавой подробностью, до последнего волоска – совокуплялись энергично и изобретательно.
– О мой Бог!
Понсен громко расхохотался:
– А, значит, я познакомил вас с новым удовольствием. Как эротика, эти книги уникальны, у меня их целая коллекция, я с радостью вам ее покажу. Одни называются сюнга-э, другие – юкиё-э, картины Ивового Мира, или Плывущего Мира. Вы еще не бывали ни в одном из их борделей?
– Я… я, нет… нет, я… я… э-э… не бывал.
– О, в таком случае вы позволите мне быть вашим гидом?
Теперь Тайрер вспоминал их разговор и то тайное смущение, которое он испытал в тот момент. Он попытался изображать из себя светского человека под стать французу, но в то же время в ушах его не умолкая звучал суровый голос отца и многократно повторенное им напутствие: «Послушай, Филип, французы – народ подлый и верить им нельзя ни на грош. Парижане – первые подонки во всей Франции, а Париж, без сомнения, самый греховный город цивилизованного мира – похотливый, вульгарный и… французский!»
«Бедный папа, – подумал Филип, – он ошибается насчет стольких вещей, но вряд ли его можно винить в этом: он жил во времена Наполеона и уцелел в кровавой бане Ватерлоо. Как ни велика была эта победа, она не могла не ужаснуть десятилетнего мальчишку-барабанщика. Неудивительно, что он никогда не простит, никогда не забудет, никогда не сможет принять новую эру. Ну да ладно, у папы своя жизнь, и как бы я ни любил и ни восхищался им за все, что он сделал, я должен прокладывать свой путь. Франция теперь почти наш союзник – нет ничего плохого в том, чтобы слушать и учиться».
Он покраснел, вспомнив, как ухватился за слова Андре – втайне стыдясь своего жадного влечения.
Француз объяснил, что в Японии бордели, лучшие из них, являлись местами большой и утонченной красоты, а про куртизанок, дам Плывущего, или Ивового, Мира, как их здесь называли, он без преувеличения мог сказать, что лучших он не встречал нигде в мире.
– Разумеется, существуют градации, и в большинстве городов есть и уличные проститутки. Но здесь у нас имеется наш собственный квартал удовольствий, он называется Ёсивара. Это снаружи ограды, по ту сторону моста. – Вновь приятный хохоток. – Мы называем его Мостом в Рай. О да, и вам следует знать, что… о, простите, я увлекся и мешаю вам делать покупки.
– Да нет, что