Творения. Том 1: Нравственно-аскетические творения. Преподобный Феодор СтудитЧитать онлайн книгу.
серебро, дорогие одежды и имения, но Сам Господь, Царство Небесное, недра Аврамовы, бессмертие и блаженство[283]. И кто вступил в киновию, облекся в послушание и достиг отсечения своей воли, тот приобретает целую бездну, переходит из одной духовной силы в другую, все любит, исполняет весь общежительный устав и проникается любовью к особенностям общежития, как святым и заслуживающим благоговения[284]. Такова идея киновии, раскрытая в творениях св. Феодора.
Свои принципиальные воззрения на иночество и на киновию как наиболее целесообразную форму монастырского быта преп. Феодор воплотил в устройстве Студийского монастыря. Под его управлением этот монастырь представлял собой типичную византийскую киновию, с ярко выраженными идеалами, имевшими конкретные проявления иноческой жизни. Студийский монастырь времени преп. Феодора – это сплоченная братская организация, у которой все было общее, не только телесное и чувственное, но и духовное и сверхчувственное – добродетели и благие дела. Иноки находились здесь в тесном общении и взаимодействии друг с другом, наподобие членов тела, причем каждому назначена была соответствующая деятельность[285]. Во главе киновии стоял игумен – преп. Феодор, отец, пастырь и учитель всех монахов. Хотя преп. Феодор по смирению своему много раз указывал (в оглашениях) на свое недостоинство как игумена[286] и даже хотел, отказавшись от игуменства, и совсем бежать из монастыря[287], однако все братство высоко чтило его и любило как истинного, опытного и совершенного руководителя, главу и пастыря, душу свою полагавшего за овец своих, исполнявшего свое служение с любовью и усерднейшей заботой о своих учениках[288]. Примечательно то, что преп. Феодор главным в своем игуменстве полагал не власть, но отеческое ко всем отношение, духовное пастырство и учительство, то есть управление монастырем святой отец основывал на началах морального воздействия, духовного авторитета[289]. И студиты принимали его как Ангела Божия, с любовью принимали его смирение, в послушании ему готовы были даже на пролитие своей крови, так что вырвали бы и глаза свои и отдали их игумену, если б он потребовал от них этой жертвы[290]. Однако преп. Феодор ревниво охранял «единоначалие», право на которое в Студийском монастыре принадлежало ему. Когда некоторые из монахов по своей простоте стали воздавать эконому одинаковую с игуменом честь, то это дало преп. Феодору основание обратиться к ним с обличительным словом. «Подобает ли и полезно ли такое положение всем нам, то есть эконому, мне и вам? – вопрошал он. – Наоборот, не разбиваете ли вы этим братство на партии, не разделяете ли и не разрушаете ли его? Не являете ли вы себя чадами неистинными и непокорными, не показываете ли этим, что эконом нарушил порядок, а я действую не в Божественных целях? Не вводите ли вы двух господ, двух владык, две власти? Но коль скоро две власти, то получается уже многоначалие, а если есть многоначалие, то возникают и неурядицы, а неурядицы – причина гибели… Един Господь и законоположник, едина держава,
См. Ibid. Σ. 332–333; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 527.
См.: Ibid. I. 20; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 276.
См.:
См.:
См.:
См.: Ibid. I. 23; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 280;
См.:
См.: Ibid. I. 70; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 394.