Силиконовая надежда. Марина КрамерЧитать онлайн книгу.
хочет соблюдать какую-то диету, а в домашних условиях просто не может этого сделать. А здесь, в клинике, я без проблем могу готовить любые блюда и следить за тем, чтобы не происходило срывов. Так, к примеру, на раздельном питании находились операционная сестра Лиза, анестезиолог и палатная медсестра Инна, и я следила, чтобы им на стол не попадало, допустим, мясо с ненадлежащим гарниром. Один из хирургов ел только рыбу, второй был отчаянным мясоедом, а старшая сестра – вегетарианкой, и все это мне совершенно не трудно было им обеспечить. И довольные лица людей, выходивших из столовой, были для меня лучшей наградой. Уж что-что, а готовить я умею и люблю, было бы кому все это есть.
Но, едва я открыла блокнот, как затрезвонил мобильник, и я ответила на звонок.
– Привет, Анютка, – раздался мужской голос. – Как твоя кулинария?
– Привет. Все в порядке.
– А ты не дома еще? Стою у подъезда, твое окно темное.
– Нет, я еще на работе. А ты по делу?
– А ты еще помнишь про дело?
Вот это было как раз то, чего я боялась.
– Помню. Но я же тебе сказала – мне пока сложно… мало времени прошло…
– Анька, ты не темни. Хочешь соскочить?
– Нет-нет, я же обещала… просто…
– Короче, Нюточка, ты там пошевеливайся, так для всех будет проще и лучше. Чем быстрее ты все сделаешь, тем меньшие потери понесет дорогой тебе человек. То есть я. Усекла, подружка?
– Да…
– Тогда я тебя дожидаться уже не буду, все, что хотел, сказал. А чаю в другой раз попьем, да? Коврижку-то испечешь мне?
– Да… – механически ответила я и услышала в трубке сперва добродушный смех, а потом оглушающую тишину, от которой веяло ужасом и беспросветным одиночеством.
Матвей
Утро снова обрело для Матвея смысл. Не работая, он почти физически страдал и не мог найти причины, чтобы вставать с постели. Но теперь, когда его снова ждала операционная, Матвей с легкостью вскакивал в шесть утра, делал зарядку, принимал душ, готовил себе завтрак и мчался на парковку. Его ждали люди, которым он был нужен, и это бодрило не хуже кофе. А таких людей было много. Матвей не пренебрегал никакими операциями, относился одинаково ответственно и к коррекции формы носа, и к восстановительной пластике, хотя вторая была ему, безусловно, ближе. Он знал, что никто не просыпается утром с мыслью, что именно сегодня его мир вдруг взорвется. И если вдруг это происходило, он, Матвей, мог помочь свести визуальные последствия к минимуму. Внешность играет далеко не последнюю роль в качестве жизни, и не важно, женщина это или мужчина. Никто не хочет жить с безобразными рубцами на лице. А если приходится делать это долгое время, в человеке что-то ломается. Он начинает иначе смотреть на привычные вещи, иначе относиться к себе и окружающим, и жизнь его меняется. Чтобы стать прежним, требуется операция. Если рубец слишком толстый, хирургу необходимо срезать его до образования новой раны. И человеку нужно снова сломать себя, чтобы потом начать жить