Цепная реакция. Симона ЭлкелесЧитать онлайн книгу.
мне ставят капельницу, и папа присоединяется к маме. Теперь они сидят по обе стороны кровати, а доктор стоит рядом и читает результаты исследований.
– У тебя внематочная беременность, – говорит она и объясняет, что мне понадобится экстренная операция, потому что фаллопиева труба, как она подозревает, уже начала рваться. Мама закрывает рот рукой, по щекам у нее текут слезы. Отец еле заметно кивает, слушая доктора Вонг.
– А что будет с моим ребенком? – в ужасе спрашиваю я.
Доктор Вонг касается моего плеча.
– Ребенка сохранить никак не получится, – объясняет она.
Меня снова душат рыдания. До той секунды, пока мне не сказали, что я действительно, взаправду беременна, я еще надеялась, что никакой беременности нет. Значит, это мои негативные мысли заставили мое тело отторгнуть ребенка? Глубокая скорбь и горе охватывают меня, и я знаю, что теперь они станут жить во мне вечно.
Очередной спазм. Я хватаюсь за живот. Родители подписывают все необходимые бумаги, а я вдруг понимаю, что все это происходит на самом деле. Меня трясет.
– А я смогу в будущем иметь детей? – спрашиваю доктора Вонг. Она уже уходит, чтобы готовить операционную, но задерживается и кивает мне.
– Одна труба повреждена, но вторая в полном порядке. Сможешь зачать без особых проблем.
Капельница заканчивается, и меня собираются везти в хирургию. Я смотрю на родителей. Мне хочется многое им сказать, но я знаю, что если открою рот, то забьюсь в истерике.
Мама натянуто улыбается. Она разочарована во мне, но винить ее в этом я точно не могу.
Отец не выпускает мою руку, пока меня везут в операционную.
– Мы будем ждать тебя здесь, когда очнешься.
В операционной холодно и пахнет спертым воздухом. Меня подключают к мониторам, добавляют что-то в капельницу, и доктор Вонг говорит, что я сейчас усну. Наркоз понемногу действует, и, засыпая, я обещаю себе забыть о Марко и о нашем ребенке – ребенке, у которого не было шанса на жизнь.
Что ж, Луис Фуэнтес напомнил мне, что я по-прежнему уязвима. Но если я отключу все эмоции, можно не беспокоиться, что кто-то меня заденет или сделает мне больно. Когда этот кошмар закончится, я стану другим человеком… Никки Круз больше никогда не будет уязвимой.
9
ДВА ГОДА И ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ
Фейерфилд, Иллинойс
ЕСЛИ Б ДВЕ НЕДЕЛИ назад кто-нибудь сказал мне, что я все-таки вернусь в Иллинойс, хотя сбежал отсюда, когда мне было одиннадцать, я бы рассмеялся. За все это время я приезжал сюда лишь раз – на свадьбу старшего брата, и было это больше двух лет назад.
Теперь мне семнадцать, и я вернулся в Иллинойс насовсем.
Меня ждет последний год в школе. Во «Флэтайрон Хай», школе в Колорадо, где проучился последние три года, я знаю каждого учителя, каждого ученика и каждый квадратный сантиметр. Если бы у меня был выбор, я бы ни за что не вернулся в Фейерфилд. Но я мексиканец, а наша культура диктует верность своей семье.
Долг перед семьей и привел нас обратно