Любой каприз за вашу душу. Татьяна БогатыреваЧитать онлайн книгу.
8. О пользе блата и правилах дорожного движения
К концу первого рабочего дня я тихо ненавидела обоих, и Тома, и Джерри. Ленивые козлы. То им суши, то им кофе другого сорта, то срочно найди Синди и договорись с ней о прослушивании, то верни с половины дороги того длинного скандинава, он нам все же нужен… а, нет, убери скандинава, мы передумали. Уроды. А свалить на меня разборки с инвалидами, лесбиянками и прочими вконец оборзевшими меньшинствами?
Господи, и зачем я когда-то мечтала поработать помощником режиссера? Это же ад!
Если бы не подписанный контракт, обязывающий меня присутствовать на репетициях, черта с два бы я осталась, несмотря на отчаянное любопытство (материал для романа на дороге не валяется!). Ну и деньги за административную работу, которые я стрясу с мистера Штосса вдобавок к гонорару. К тому же, бросать Тошку одного как-то неправильно. О Бродвее мы мечтали вместе, и мы будем вместе, когда мечта исполнится.
Кстати, ночка в «Восточном экспрессе» вполне примирила меня с тем, что милорд улетел (или пролетел). Мы не так чтобы напились, но повеселились отменно, и я познакомилась с кучей интересного народу. Даже, можно сказать, романчик наклюнулся. Его звали Джимом, был он негр, балагур и великолепный гитарист. Правда, он тоже улетел вместе с Тошкой в Сан-Диего ровно в четыре утра, и остаток ночи я провела наедине с подушкой.
Зато наутро меня поджидал сюрприз. Обнаружился он, когда я позвонила на ресепшн спросить насчет завтрака. Меня радостно оповестили, что завтрак в номер для меня уже заказан (и оплачен), а горничная только и ждет отмашки, чтобы его доставить.
Этим завтраком можно было накормить роту голодных русских миллионеров. Бокал нежнейшего латте с шоколадом, блинчики с белужьей икрой, какие-то невероятные воздушные пирожные, фрукты и паштеты… а вместо шампанского красовался изящнейший хрустальный штоф с рассолом и открыткой, привязанной розовой ленточкой.
«Волшебный эликсир с конечной остановки «Восточного экспресса» – было написано с одной стороны, поверх пьяного ковбоя верхом на пьяном паровозе, а с другой – «Выпей меня» клубами дыма из кальяна Очень Зеленой Гусеницы. Я на целую секунду онемела, рассматривая подозрительно знакомую самодовольнейшую улыбку Гусеницы, а потом заржала.
О, как я ржала! Как заслуженная полковая лошадь, как Иа, сожравший половину конопляного поля, как морской конек, увидевший коня сухопутного!
Так вот он какой, тонкий английский юмор в киммерийском стиле! Милорд, вы просто прелесть!
Еще одна прелесть поджидала под серебряным колпаком для горячего. Я грешным делом подумала, что там рябчики и ананасы для буржуев, и не слишком торопилась открывать. Зато как я визжала, когда открыла!
О, это была мечта и поэта, и прозаика, и драматурга до кучи! Чудесный, волшебный, изумительный платочек от Гермеса: насыщенного цвета крем-брюле, с пегасом. Терракотовая графика, пегас в духе Леонардо, со схемами устройства крыла, движениями ног и копытом в разрезе. Сложен он был журавликом, в точности как я вчера салфетку складывала.
Я