Социальная свобода: идеология и технология освобождения человека. Свобода в обществе и свобода от общества. Владимир МихайловЧитать онлайн книгу.
народа и демократические процедуры сочетались с фактической диктатурой (СССР, РФ). Подобная комбинация была далеко не случайной, так как обе последние системы права в конечном итоге покоились на силе (а не на мудрости, знании или справедливости), в полном соответствии с идеями М. Штирнера. Это верно и в отношении систем права построенных исходя из теории «общественного договора». Очевидно, что к этим системам права не относится принцип «не в силе Бог, но в правде», присущий трансцендентной концепции и в ситуации верховенства силы65 все правовые ограничения достаточно условны, а потому и на соблюдение их особенно рассчитывать не стоит. Нарушение формальных норм права «сильным» в этих концепциях не исключение, а негласная норма, а его соблюдение сильным носит зачастую демонстративно-показной и пропагандистско-манипулятивный характер. По сути, это торжество воинствующего беззакония, причём концептуально оправданного, которое мы все можем постоянно наблюдать в современном мире. В этой связи курьёзом выглядит концепция «открытого общества» К. Поппера, основная идея которого «власть закона»66, ибо К. Поппер отрицает трансцендентные источники права, основываясь на первичности штирнеровского индивида и демократическо-договорной легитимации социальных и правовых институтов. Таким же курьезом выглядит это и в реальных обществах, где «диктатура закона» всего лишь скрывает беззаконие.
Однако, «диктатура беззакония» основанная на тупой или недальновидной силе тоже не всесильна. Неспособность живущих по принципу «сила есть, ума не надо» просчитать или предвидеть более-менее отдаленные последствия своих действий неизбежно приводит их к неудачам, а то и к полному краху, как это показала, к примеру, история гитлеровских авантюр. Также надо понимать, что доминация в одной силе, не означает автоматического превосходства в других: например, доминируя в физической силе, современные «силовики» далеко не доминируют в информационной или духовной сфере и зависят даже от финансовой силы.
Сами по себе системы правовых социальных ограничений существенно отличались в разных культурах. «Античное право – это право тела, или евклидова математика общественной жизни, ибо различает в составе мира телесные личности и телесные вещи и устанавливает отношения между ними. Правовое мышление ближайшим образом родственно мышлению математическому… Первым созданием арабского права было понятие бестелесной личности»67, – писал О. Шпенглер. Европейское же право, по О. Шпенглеру, внутренне конфликтно (то есть негармонично и несовершенно), так как «говорит» на языке античности, но само по себе является правом функций, а не физических тел. Это показывает, что содержание и структура правовых социальных ограничений, будучи обусловленной господствующей в цивилизации идеологией, мыслилась и реализовывалась весьма разнообразно.
Но сила бывает разной: духовной и демонической, интеллектуальной, информационной, физической, психической, финансовой и т. д.
Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х т. – М.: Финико, 1992. – Т.1. С.8.
Шпенглер О. Закат Европы-2. – М.: Мысль, 1998. – С.69.