Второе отделение. Владлен ЛядскийЧитать онлайн книгу.
же история. Их действие основывалось на слабом, но постоянном внушении тревоги, которые портило настроение любителям ночных пошумелок, побуждая их сворачиваться или перемещаться в другое место.
Сосед с перфоратором бесит в разы сильнее.
А вот орудия преступления были переделаны так, чтобы вызывать панический ужас и действовать круглые сутки. Поэтому разработчики отделались лёгким испугом и предупреждением о недопустимости производства столь легко модифицируемых вещей. Разработчики поинтересовались, а почему тогда производители кухонных ножей производят свою продукцию безо всяких ограничений, за что схлопотали штраф за неуважение к суду.
Не успев оплатить штраф и дорадоваться своему освобождению, разработчики взялись за новую конструкцию. И тоже социального толка. И вот за это изделие их чуть не линчевали некоторые чрезмерно эмоциональные личности.
Как и в прошлый раз, в изделии «друг петебуржца» не было ничего противозаконного. Это был квадрокоптерный дрон патрульного действия (то есть возвращающийся подзаряжаться в определённое место) с большим запасом хода, с подключённой системой распознавания людских действий и речевым модулём. В пассивном режиме «друг петербуржца» висел над улицей и следил за попавшими в его поле зрения людьми. Зафиксировав какое-то нарушение (курение в неположенном месте, переход на красный), дрон пристраивался к нарушителю и начинал нудеть о том, что так нельзя, это такая-то статья административного кодекса и вообще так поступать нехорошо.
Голос и модуляции к нему были подобраны так, чтобы очень быстро надоесть. И заставить либо исправить нарушение, либо выработать привычку так больше не делать. В принципе, от дрона можно было отвязаться, внятно сказав «виноват, исправлюсь» (или ещё что-то из двадцати запомненных выражений на эту тему), но почему-то многие люди предпочитали вступать с дроном в полемику, либо попытаться сломать его, чтоб не лез не в своё дело.
В обоих случаях это было бесперспективно – дрон был машиной тупой и понимал только ограниченный набор голосовых команд, а допрыгнуть до него не получалось – он всегда висел ровно на пол-метра выше, чем мог допрыгнуть человек.
Некоторые упёртые использовали травматы или кидались в дрона камнями. Один патрульный расстрелял дрона из табельного оружия. Некоторые осатаневали настолько, что переходили от административных нарушений к уголовным.
«Друга петербуржца» восприняли крайне отрицательно, хотя ничего плохого он не делал. В нём не было блока накапливаемой информации – то есть он не занимался планомерной слежкой. Он преследовал нарушителя только по общественным местам – то есть, дрон не залетал в подъезды, дворы частных домов и здания вообще. Да и цеплялся он только к тем, кто действительно вёл себя неподобающе – разработчикам удалось добиться весьма скромного процента ложных срабатываний.
Тем не менее, спрос на него всё-таки возник. Многие движения вроде «стопХАМа» оценили электронного