Вербариум. Генри Лайон ОлдиЧитать онлайн книгу.
и оба выжили. До этого трое малышей у старосты перемерло, не дожив до месяца, а тут разом двойное счастье. И по осени урожай удался – сам-десят. Покрутил чутким носом Первый-Сноп, почесал в затылке – да и думать забыл о батрачке и её блажи. Глядишь, обошлось, ладно сделали, что невинная кровь не легла на общину.
Вёсны шли своей чередой – где-то скудный год выдавался, где-то обильный, случалось хлеб с лебедой пекли, случалось мясом – не потрохами – собак кормили. Дети в семьях рождались крепкими – и на удивление выживали чаще обычного. Никаких особенных бед не стряслось и волшебников больше не звали.
Шесть вёсен минуло. Наступила седьмая – тёплая, ласковая. Оглядывая зеленеющие поля, Первый-Сноп с удовольствием думал – какой пир он задаст по осени, в день наречения сыновей. У старосты по лавкам сидело уже четверо, и Суровая-Нитка снова была брюхата, нечего и бояться, что род уйдёт в землю, не оставив ростков. Старшие мальчики удались на диво – белокурые в мать, смышлёные, крепкие, работящие и послушные. Староста баловал их, покупал гостинчики, не порол без нужды и даже резал для них игрушки. Вот и сейчас в кармане у Первого-Снопа лежала забавка – два медведя с молоточками на доске. Он прошёлся по улице, выискивая сыновей – пусто. Не иначе у ручья с детворой играют. И правда – с окраины слышались смех и звонкие голоса.
Все мальчишки Речицы в своё время пускали в ручейке лодочки, строили запруды, а умельцы – даже мельницу с колесом, это было любимое место для игр. Первый-Сноп улыбнулся, вспомнив, как сам возился в этой грязи, и как мать ругала его за испачканные одёжки. Он тихонько подкрался к детям, издали заприметив две курчавые светлые головы. Мальчишки беззаботно играли. Гоняли лодочки с парусами из лоскутов. По воздуху над ручьём. Малыши азартно кричали, хлопали в ладоши, свистели, девчонки пищали и ойкали, приблудившийся пёс весело лаял. Вот одна лодочка не удержалась и плюхнулась в воду, её владелец, понурив голову, отошёл в сторонку. Вот ещё одна перевернулась. Толстощёкая пятилетка, безотчая дочь Волчьей-Мамы (Первый-Сноп подозревал, что имеет к ней отношение, и тишком таскал матери то медку, то зерна) подняла свою лодочку вверх до ветвей берёзки, закричала «Смотрите, у меня выше всех!» – и умолкла, первой разглядев сурового старосту.
– Что вы здесь делаете? – Первый-Сноп говорил тихо, даже ласково, только его сыновья поняли, что отец сильно зол.
– Мы играем, – улыбнулся щербатым ртом рыжеволосый сын Лисьего-Хвоста.
– В летучие лодочки, – подхватила дочка Волчьей-Мамы, – кто ловчей с ними управится.
– И кто из вас ловчей? – вкрадчиво поинтересовался Первый-Сноп.
– Сегодня я и вчера я, – гордо задрала нос девчонка. – А надысь он!
Чумазый палец дурёхи ткнул в сторону младшего из близнецов.
– А во что вы ещё играете? Ну… в такое… – замялся староста.
– Куколок из соломы танцевать учим! Огонь разжигаем! Секретики делаем! Яблоки с дерева достаём! – наперебой загомонили малыши.
– А ты во что играешь? – Первый-Сноп тяжело посмотрел