Павшие идеалы. Фёдор БыхановЧитать онлайн книгу.
вот, под руководством председателя сельского совета Станислава Ягуджинского принялись с огоньком и завидным трудолюбием, менять адресный статус тех улиц, где живут себе друзья, не ведая о грядущих переменах.
Ещё только заря окрасила окоём, а уже неистово застучали молотки плотников.
Заслышав непривычные звуки за своими окнами, даже не успев толком побриться, как мексиканский кактус, выскочил Ерёма Горобец на своё частное крыльцо.
И не только он один проявил испуганную сноровку.
Вся семья Фомы Оглоблина уже высыпала под окна, наблюдая за тем, как там рабочие выполняют порученное им сельским советом, задание.
Те же орудуют сметливо, поделив обязанности как настоящие профессионалы.
Одни гвоздодёром снимают со стен домов жесть старья. Другие на то же самое место и вполне несуетливо, прилаживают новую адресную табличку.
Вот уже и первые результаты.
Безжалостно к наследию прошлого, сорван указатель улицы «Трудовая». Взамен его, гвоздями прибита табличка просто с буквой «Д».
И вокруг подобное царит, куда ни глянь.
– Что значит «Р» – спросить хотел Ерёма у исполнителей процесса переименования, да поостерёгся.
Глядит он совсем не радостно на «Р», как перед этим упирал свой взор на табличку с литерой «Д», желая понять:
– Что за этим названием кроется?
И всё же, нет плохих вещей, как говорится, без доброго начала.
После работы плотников из сельского совета, прибавилось на пункте заготовки вторичного сырья чуток металлолома, за счет табличек, сорванных со стен.
Ещё бы день-другой и можно было вагон собирать для отправки этого ценного сырья на чугунно-литейное производство.
На счастье для обитателей их, то ли села, то ли посёлка, похожего больше на обычную деревню, но обязательно городского типа, дальнейшее развитие этой истории не дала приёмщику вторичного ржавого железа этой вожделенной пары дней для наполнения сорванными табличками заводской мартеновской печи.
В один не совсем подходящий момент всё, вдруг пошло совсем не так, как велели вышестоящие власти. Наперекор дозволенному.
Ведь, что ни говори, а всегда не слишком весело бывает, когда желают одно, а получают совсем другое.
Вот и Фома Оглоблин совсем забыл затею первородства, когда самостоятельно родил на пользу обществу:
– Проспект «Досуга» или «Отпусков», а также улицу «Рыбаков».
К тому же имелись у него серьёзные обоснования в критике совершённых на этой почве, перемен.
– Совсем иное, – по его же представлению. – Осуществила жизнь в родном посёлке.
Ни от кого, кто бы ехал или пешком мерил пройденное расстояние, не утаить имя улицы:
– Точно, как шило в мешке!
При этом любому, умеющему читать, простая буква славянского алфавита вдруг стала здравости укором.
Даже голова населённого пункта Станислав Ягуджинский устал языком ворочать.
– Не объяснишь, ведь, каждому отдельно и со всеми подробностями, –