Волчья лощина. Лорен УолкЧитать онлайн книгу.
в-четвёртых, особые тёмные конверты, чтобы слать использованную плёнку в печать. Лично мне казалось, мы не фотоаппарат выиграли, а как минимум космический корабль или машину времени.
Весть о призе мигом облетела окрестности. По воскресеньям, нарядные – сразу после церковной службы, – к нам теперь целыми семьями ходили соседи. Всем хотелось сфотографироваться. Маме было не до пустяков. Снимать взялась тётя Лили, но так шпыняла своих несчастных моделей, что на фото они казались больными гриппом. Недовольные требовали повторной съёмки, с другим фотографом; тётя Лили говорила: и так хороши будут, нечего плёнку и время тратить. Я взялась было за фотоаппарат, но фокус наводила неправильно – срезáла моделям макушки.
В конце концов фотографирование всем наскучило. Несколько лет «кодак» пылился на полке. Но вот выдалась особенно благодатная весна. Персиковые деревья, кажется, никогда ещё так пышно не цвели. Предзакатное солнце просвечивало сквозь лепестки, весь сад был словно в розовом тумане. Я не сдержалась – схватила фотоаппарат, выскочила на крыльцо и давай щёлкать. В перерывах ахала и тянула в себя носом розовую прохладу. И вдруг увидела: в конце сада стоит Тоби. Наблюдает за мной.
Прежде я с ним не разговаривала, потому что он всегда был слишком далеко; нас разделяло как минимум целое поле. И я не слыхала, чтобы Тоби следил за кем бы то ни было. Чтобы по стольку времени не двигался с места. Медленно, неуверенно я нацелила на него «кодак» – словно ружье. Думала спугнуть. Тоби не дрогнул. Я его сфотографировала, отлично понимая: на таком расстоянии да против солнца вместо Тоби будет только тёмное пятнышко.
Тогда он пошёл ко мне. Я ждала. Чего мне бояться – белым днём да в своём саду? Так я себя убеждала. Храбрилась. В девять лет наедине с нелюдимым чужаком, у которого рука изуродованная и три ружья за спиной болтаются, храбриться непросто. Издалека донеслась песня – наверно, пел папа, починяя что-нибудь в сарае. Я осмелела. Не бросилась наутёк. Подпустила Тоби на дюжину футов. Уже чуяла запах коптильни. Сам по себе он был не противный, но смешался с керосиновой вонью от фонаря и с духом немытого человеческого тела. Недаром собаки, приблизившись к Тоби, всегда трясли головами и чихали.
Тоби покосился на «кодак»:
– Твой?
– Мамин, – ответила я, – и мой тоже.
В конце концов, «кодак» выиграло моё изображение. Моё, и Генри, и Джеймса.
Тоби поправил ружейный ремень. Ружьё – штука тяжёлая, это я знала. Даже одно. Не говоря о трёх. Воротник чёрного плаща как-то странно облегал шею и плечи, делал Тоби выше, массивнее. «Вот и у зверей на холках шерсть дыбом становится, – подумала я тогда, – наверно, чтоб врага напугать».
– Стало быть, цветы фотографируешь? – уточнил Тоби.
Я кивнула:
– Вы тоже в кадр попали. Хотите, я пришлю вам фото?
Тоби покачал головой:
– Каков я с виду, я сам знаю.
Интересно, когда он последний раз в зеркало смотрелся? Сколько лет