Хиты эпохи Сёва. Рю МуракамиЧитать онлайн книгу.
знаете, как бывает, – у меня случился такой стояк, что аж больно стало. И вот взял я нож и пошел прогуляться. Теперь-то мне кажется, что я действительно с самого начала хотел кого-нибудь уложить – не в смысле убить, а именно уложить, вот такое настроение было. И тут вижу: выходит эта самая оба-сан в белом платье из «Ито Йокадо», а платье-то такого цвета, будто из спермы сделано, и сама она воняет моллюском…
III
– И тут-то меня и осенило, что эту оба-сан я и должен уложить. Сейчас объясню, почему я так решил. Потому что я охотник. То есть собственно охотой, беготней за всякими там зверушками, я ни разу не занимался, но читал книгу одного чувака, который называет себя Первый Охотник Японии. Этот перец работал в какой-то занюханной рекламной конторе копирайтером, денег у него особо не было, жена его выгнала, и он жил в Тама-Нью-Тауне, бухал и участвовал в боях. И пусть обычно он проигрывал, но упорно считал себя Первым Охотником Японии и постоянно вписывался во всякие блудняки. И вот я прочитал его книжку, и знаете, когда читаешь такое, то сразу думаешь: вот это и правда настоящий охотник. Он воображал, что носит с собой дробовик, хотя у него и ружья-то не было, потому что он запорол письменный экзамен на лицензию, хотя там вообще легкотня, обычный вопросник с вариантами ответов, как тест на водительские права. Я думаю, вопросы были вроде такого: «После охоты или тренировочной стрельбы у вас остались неиспользованные патроны. Ваши действия: А) забрать их с собой и поместить дома в оружейный шкаф; Б) раздарить детям; В) швырнуть в ближайший водоем и заорать изо всех сил: „Да пошли вы!“» Короче, чувак всегда выбирал пункты «Б» или «В», потому что был честен перед собой, вот в чем засада, просто не мог лгать. Короче, разрешение на оружие ему не светило, и как же он вышел из положения? Он занялся бегом и во время пробежек представлял себе, что расстреливает по пути все живое. Начал с муравьев, гусениц и прочей дряни, потом переключился на богомолов и бабочек. Наконец, нарезая круги по Тама-Нью-Тауну, отважился мысленно палить по собакам и кошкам. Я не помню, как там точно в книге, но вроде того: «Охотничьи угодья бывают не только степях и лесах, но и в городе. Я единственный, кто охотится в самом сердце большого города». И еще он писал, что правило «выживает сильнейший» – очередная слащавая философская чепуха, которая горожанину совершенно не поможет. И продолжал: «Гуманизм – вот что важно. Мы, охотники, должны убивать только в мыслях, придерживаться непостижимого учения под названием гуманизм и по возможности претворять его в жизнь». Неплохо сказано, а?
Произнося свою речь, Сугиока оглядывал комнату и заметил, что в кои-то веки собравшиеся внимательно его слушают и стараются вникнуть в смысл. Нобуэ нахмурился, что случалось с ним довольно редко, и сказал:
– Поразительно. Судя по всему, он и правда удивительный чувак.
Исихара, сверкнув глазами, добавил:
– Не иначе. А где ты купил эту книгу? В каком издательстве она вышла? Небось, «Кадокава», а?
Сугияма же потупился и пробормотал:
– Глубоко… Офигеть как глубоко!
Яно,