Москва слезам не верит. Даниил МордовцевЧитать онлайн книгу.
«наметался» по-итальянски – как его друг, маэстро Фиоравенти, уже изъяснялся «по-московитски».
– За коим же делом, старче, пришел ты снова на Москву?
– Притекох аз великого ради дела, – отвечал старик. – Спасения ради града моего родительного… Государь распалися гневом великим на Хлынов.
– Слышал я о том по весне… – вспомнил Фиоравенти. – Но потом мне сказали, что государь отпустил городу этому вину его…
– Было оно так, милостивец, да после того возмутили воду изветами на мой родной город – и с того боязнь мне, как бы государь не имел веру тем безлепичным изветам. К тебе, кормилец, государь зело милостив и твоего гласа послушает… Буди заступник за град неповинной. Воздействуй и на государыню. Пусть умолит супруга своего положить гнев на милость.
Фиоравенти, видимо, колебался…
– Я, мой друг, в государские дела не вмешиваюсь, – сказал он после небольшого раздумья. – А к великой княгине охотно пойду с тобой.
– Как же я в таком одеянии предстану пред очи государыни?.. – в сомнении оглядел себя старик.
– Ничего, mio саго[21], – успокаивал его Фиоравенти. – Государыня милостива и невозбранно принимает странников и странниц. А тебя когда-то в великом почитании держала.
Старик перекрестился и оглянулся. Ему в глаза бросилось стоявшее в углублении ниши великолепное мраморное Распятие. Изваяние было чудной работы. Тело Спасителя было как живое. Мускулы тела, казалось, выражали страдание, а лик Божественного Страдальца являл неизреченную кротость и всепрощение.
– Приидите Вси страждущие и обременние…[22] – со страхом и умилением прошептал старик. Казалось ему – видение призывало его на молитву.
– Прииду, о Господи!.. Прииду, – прошептал старик. И, упав на колени, он стал горячо молиться.
– Дерзаю, о Господи! – сказал он, вставая. – Идем.
И они отправились во дворец.
IX. «Наш род от кесаря Аугуста»
Мы опять находим великую княгиню в ее тихом тереме. Там находился и десятилетний княжич Василий со своею мамкою, которая что-то вязала. И разговаривала с княжичем.
– Так ли, соколик, говоришь ты, будто род ваш княжеский от кесаря римского… – засомневалась старая мамушка, заговорщицки посмотрев на великую княгиню, которая ей кивнула в ответ с улыбкою. – Кесарь-то этот, Аугуст[23], еще при Христе Спасе нашем… Во время Его земной жизни еще… жил.
Княжич нетерпеливо вскочил и, достав с полки одну из лежавших на ней рукописей, стал ее быстро перелистывать…
– Вот… – сказал он. – Слушай.
И стал читать медленно, затрудняясь над иными словами:
– «История от древних летописцев о граде Кривиче, еже старая городища, и обывателех того кривичех»… – Постой… – перебил он сам себя. – Это ниже – где об Аугусте. Вот… «Римского кесаря Аугуста, обладавшего всею вселенною, единоначальствовавшего на земле во время первого пришествия на землю Господа Бога, Спаса нашего
Мой дорогой (
Неточная цитата текста Евангелия от Матфея: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененные, и Аз успокою вы» (11:28).
Усыновленный Цезарем его внучатый племянник Октавиан (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.) положил конец гражданским войнам в Древнем Риме, за что сенат установил для него производный от имени его отца титул «цесаря», а имя Август (здесь: Аугуст), данное ему самому как императору, стало затем нарицательным для европейских монархов, «августейших» особ.