Утерянные победы. Эрих фон МанштейнЧитать онлайн книгу.
в свою очередь способствовал пробуждению недоверия у Гитлера, слишком усердно подчеркивая свою задачу «приблизить армию к национал-социализму». Результаты этой травли хорошо видны из бесстыдной речи, которую Геринг в качестве «старшего офицера вооруженных сил» весной 1939 г. произнес перед высшим генералитетом. В этой речи он взял на себя смелость упрекать сухопутные войска, противопоставляя их двум другим видам вооруженных сил, в том, что они сохраняют свои традиции, не соответствующие идеям национал-социалистского государства. Такую речь присутствовавший при этом генерал-полковник фон Браухич ни в коем случае не должен был оставить без последствий.
Второй фактор, довлевший над отношениями между ОКХ и Гитлером, заключался, во-первых, в том, что он позже называл «вечными сомнениями генералов», а иногда и более обидными словами. Здесь речь, прежде всего, идет о позиции ОКХ по вопросу о темпах перевооружения, которые оно стремилось замедлить, поскольку их чрезмерное ускорение отражалось на качестве подготовки войск. Во-вторых, Гитлер утверждал, что он всегда одерживал свои политические победы вопреки сопротивлению генералов, которые всегда были слишком боязливыми. По этому поводу следует заметить, что генерал-полковник барон фон Фрич, а, следовательно, и ОКХ, как это вытекает из книги генерала Хоссбаха Zwischen Wehrmacht und Hitler («Между вермахтом и Гитлером»), ни во время введения всеобщей воинской повинности, ни при занятии Рейнской демилитаризованной зоны не возражали против намерений Гитлера. То же можно сказать и о позиции генерала Бека (генерал-полковника фон Браухича не было тогда в Берлине) по вопросу о решении Гитлера ввести свои войска в
Австрию. Военный министр фон Бломберг вначале по внешнеполитическим соображениям возражал против введения всеобщей воинской повинности, но затем вскоре снял свои возражения. Тот же Бломберг в связи с оккупацией Рейнской зоны – без ведома руководства сухопутных войск – советовал Гитлеру возвратить войска, находившиеся уже на левом берегу Рейна, когда французы объявили частичную мобилизацию. Тот факт, что Гитлер уже собирался последовать его совету и что лишь рекомендации министра иностранных дел фон Нейрата сохранять спокойствие удержали его от этого шага. Возможно, именно вспоминания о проявленной им когда-то слабости, имели своим следствием значительное усиление открытой неприязни Гитлера по отношению к генералитету. Если ОКХ в годы перевооружения армии часто подчеркивало, что вермахт еще ни в коей мере не готов к войне, то оно при этом руководствовалось своим прямым долгом.
Гитлер – по крайней мере, официально – всегда соглашался с этой точкой зрения. Но, возможно, что эти предостережения усилили его неприязнь к ОКХ. Первое категорическое возражение внешнеполитические планы Гитлера встретили на том совещании с министром иностранных дел и главнокомандующими тремя видами вооруженных сил 5 ноября 1937 г., на котором Гитлер впервые заявил о своих намерениях в отношении Чехословакии. Тогда он впервые