Каменная пациентка. Эрин КеллиЧитать онлайн книгу.
когда мои сверстники только начнут создавать собственные семьи. Я не ожидала, что в подростковые годы Хонор снова потребуется опекать, как младенца.
Рядом со мной в зеркале Сэм – телосложение плюшевого медвежонка, курчавые седеющие волосы нуждаются в стрижке – проверяет, не застрял ли в его идеальных зубах кусочек шпината.
– Что за сервис в этом месте? Нас не собираются проводить? – спрашиваю я.
– Марианна, не волнуйся. Мы найдем дорогу. – Мне кажется, или это шаг назад по сравнению с тем, что мы могли позволить себе раньше? – Да, нам предстоит небольшая прогулка. Ты уверена, что не напугана?
Я заставляю себя смотреть. Противопожарные двери теперь разделяют коридор. Служебный коридор этажом ниже когда-то был самым длинным в Европе – полмили из конца в конец. Это являлось причиной странной местной гордости – что Назарет больше, чем Букингемский дворец.
Они предпочли репродукцию реставрации. Вместо тяжелых радиаторов с толстыми слоями краски, наносимой десятилетиями, установлены их гладкие современные копии с порошковым покрытием. Даже глянцевый паркет новый. Вместо грубых рисунков пациентов, выполненных на трудотерапии, и фотографий, где они плетут корзины либо работают на станках, – теперь репродукции абстрактных картин Марка Ротко[2]. То там, то сям в рамочках развешены оригинальные планы Назарета и снимки с воздуха. На видах сверху главное здание напоминает старинный ключ с крупными квадратными зубьями по всей длине.
Я замечаю, что они сохранили закругленные углы стен и плинтусов – продуманные детали, которые должны были помешать пациентам ранить себя, но выровняли своды, налепив подвесных потолков с точечными светильниками. Там, где раньше была отслоившаяся штукатурка, сейчас – городская плитка, глянцевая белая кладка, которая почему-то теперь повсюду – вы не можете даже кофе заказать без напоминания о старых муниципальных банях. Видимо, она должна была добавить аутентичности, но я нахожу это излишним. Изначально такую плитку клали в ужасных местах. Обычно ее можно встретить в запущенных общественных туалетах, на жутковатых местных железнодорожных станциях, в заброшенных больницах. Такая плитка – символ бедности и отчаяния. Она – свидетельница всего наихудшего в моей жизни и во мне.
– Наша квартира раньше служила демонстрационным образцом для покупателей, поэтому она пока не украшена на наш вкус, – поясняет Сэм, толкая очередную противопожарную дверь. Будто существует такая штука, как наш общий вкус. Я не могу назвать ни одной вещи в нашем доме, которую выбрал Сэм.
– Ну вот мы и на месте. Добро пожаловать в нашу скромную обитель!
Замок открывается бесшумно, и я этому рада. Я слишком хорошо помню грохот старых ключей. Квартира выдержана в бежевых и темно-серых тонах, как овсянка с грибами. Демонстрационный образец оформлен нейтрально, чтобы никого не оттолкнуть, и эта безликость отталкивает сама по себе. Мне приходится бросить взгляд на свое красное пальто, чтобы проверить
Художник, представитель абстрактного импрессионизма, один из создателей живописи цветового поля.