Когда не поздно простить. Сергей КулаковЧитать онлайн книгу.
крепыш, а этот – чистый доходяга. Ему ли такая работа? Он, правда, столько и наработал… Но уже почти два часа на морозе, и кирку все же таскал.
Помощник.
И вот же, не бросил ее, в отличие от Валеры!
Ох, Валера…
– Иди, Костик, грейся, – сказала Римма.
Он ждал этого – смотрел с надеждой. Но все же спросил – страхуясь от будущих упреков:
– А не мало будет?
– Хватит, – ответила Римма. – Все соберу – еще и останется. Там еще в котельной два ведра.
Изображая сомнение во взоре, Костик, тем не менее, положил кирку. И подвинулся к выходу.
Все ее покидают.
– Может, помочь собрать? – с той же надеждой отказа спросил он.
Римму затошнило от его замусоленной хитрости, но она сдержалась.
– Сама соберу, – сказала она. – Иди.
Этот тон – тон приказа – Костик знал хорошо. Уже не упираясь, он виновато отвернулся и вышмыгнул из сарая. Как тень. Бесшумно и бесследно.
Пусть идет. Толку с него. Только мешать будет.
И еще Римма рассчитывала: Валера увидит Костика, узнает, что Михалыч ушел и поймет, что она совсем одна тут осталась. И, возможно, все-таки придет. Она не могла поверить, чтобы он ее бросил. Не могла и все. Хоть какие объяснения находила, но в то, что он не придет, совсем не придет, не заглянет даже, не верила.
И потому отправила Костика. Как вроде послание Валере. Посмотри и подумай. И если ты еще что-нибудь соображаешь, срочно приходи!
Римма готова была простить. И даже настроиться так, чтобы в дальнейшем не поминать этого. Ну, с похмелья был, не в первый раз, голова тяжелая, сам тяжелый, не хотел никуда идти и не мог – ладно. Тем более ломом махать. Это, и правда, трудно.
Но Костик-то доложит, что соли нарубили в достатке. И нужно ее лишь собрать и перетаскать в котельную. Плевая работа, только проветриться. И Валера должен подойти. Хоть в этом помочь.
А главное, показать, что не бросает ее одну!
И ей показать, и другим.
Неужели он этого не понимает?
Римма отложила штыковую лопату, взяла совковую и принялась сгребать наколотую соль.
Соли было много – даже больше, чем нужно. Михалыч со злости наколотил порядочно. Да и Костик, худо-бедно, добыл ведра полтора. Тощий, а цепкий.
Римма наполняла ведра и слушала.
Не идет?
Снаружи буйствовал ветер, звенел ширмой, царапал исподтишка колючей лапкой лицо. На улице – темень. Сарай поминутно вздрагивал, как будто в него билась огромная хищная рыба.
Римме было не по себе. Не любила темноту и одиночество. Сколько работала в котельной, где этого добра навалом, а привыкнуть не могла. При каждом ударе ветра сердце замирало, ухо ловило дальние звуки.
Еще заскочит кто. Мало ли придурков шляется? Территория комбината обнесена бетонным забором, но кого этот забор сдержит?
Римма косилась на темный проем, сжимала черенок лопаты сильнее и старалась держаться так, чтобы все время видеть вход.
И прислушивалась: не лязгнет ли дверь котельной?
Насыпав три ведра, понесла одно в котельную. Решила