Пушкин целился в царя. Царь, поэт и Натали. Николай ПетраковЧитать онлайн книгу.
то, казалось бы, гони его в три шеи, чтоб духу его при дворе не было. Например, когда Николай Павлович одарил Сергея Безобразова своей любовницей княжной Хилковой, а тот, «неблагодарный», стал поколачивать свою новоиспеченную супругу, суд был скор и суров: Безобразова арестовали, лишили чина флигель-адъютанта, а затем сослали в действующую армию на Кавказ. Вся эта история произошла как раз в начале 1834 г. Место Любы Хилковой в спальне императора оказалось вакантным.
Большинство пушкинистов либо уходят от комментариев отказа в прошении об отставке, либо выдвигают следующее объяснение: царь боялся выпустить творчество Пушкина из-под контроля. Это странное утверждение, если учесть, что цензуре было безразлично, где написано произведение, важным было его содержание. К тому же у Пушкина сохранялся личный цензор – царь. И вообще значительная часть произведений написана Пушкиным в деревне, что не освобождало их от цензуры. Что же касается «самиздата», то списки пушкинских стихов и эпиграмм распространялись по Петербургу и Москве мгновенно. Скорее всего, изоляция Пушкина в деревне как раз могла бы замедлить этот процесс. Так что не надо уводить нас от истинной причины отказа в отставке. Она лежит на поверхности – красавица-жена поэта. Ясно, что прямым текстом об этом сказать нельзя, хотя обе стороны причину знают. Поэтому в бой бросаются все силы – и Жуковский, и Бенкендорф. Жуковский до этого случая никогда не позволял себе такого тона с Пушкиным, не был так груб: «Ты человек глупый. Теперь я в этом совершенно уверен. Не только глупый, но и поведения непристойного. Надобно тебе или пожить в желтом доме. Или велеть себя хорошенько высечь, чтобы привести кровь в движение». И далее: «Ты должен столкнуть с себя упрек в неблагодарности и выразить что-нибудь такое, что непременно должно быть у тебя в сердце к государю». В свою очередь император дает шефу жандармов письменное указание: «Позовите его, чтобы еще раз объяснить ему всю бессмысленность его поведения и чем все это может кончиться».
Какая неадекватность реакции! Человек, не представляющий никакой ценности для государевой службы, всего полгода носивший чин камер-юнкера, попросился в отставку, в деревню, а ему устраивают истерику, намекают на чаадаевскую психушку, экзекуцию; а шефу жандармов велят доходчиво объяснить поэту, «чем все это (!?) может кончиться».
Получив такой афронт, Пушкин понял, что уже «не коготок увяз», а клетка захлопнулась, и пошел на попятный. Об этом он с горечью написал жене в середине июля: «На днях хандра меня взяла; подал я в отставку. Но получил от Жуковского такой нагоняй, а от Бенкендорфа такой сухой абшид, что я вструхнул, и Христом и Богом прошу, чтоб мне отставку не давали. А ты и рада, не так?» А дальше уже мысль о близкой смерти и о молве, которая ляжет на плечи детей: «Утешения мало им будет в том, что их папеньку схоронили как шута и что их маменька ужас как мила была на Аничковских балах».
Все знает Александр Сергеевич! И что в вопросе об отставке милая его женушка – союзница царя, Жуковского