Азартные игры. Записки офицера Генштаба. Михаил ВожакинЧитать онлайн книгу.
дежурства обегать магазины, торопить рабочих. Вид из моего окошка – прелесть: Крылатские холмы, куполок старенькой церкви. Левитан отдыхает.
Расплачиваясь, покорил маляров чаевыми настолько, что те пришли на следующий день:
– Так сказать, командир – подправить дефекты! – произнес бригадир.
Но над письменным столом уже висели полки, на пороге валялись в обнимку Куприн с Мопассаном, журналы. От всего этого непохмелившимся мужикам стало так тесно, что они не знали, куда поставить ведро, к чему прислонить свои кисти. К тому же я уверял, что не имею претензий – все и так прекрасно! И только попросил перенести к другой стенке кровать, за которой поселился более спокойный сосед – поклонник Чайковского, скрашивавшего его старость.
На диванчик набросил плед из белоснежного меха. Чей мех, покупая, так и не понял. Но – длинный. Перед зеркалом появился крошечный пуфик на гнутых арабских ножках. С вензелем, похожим на герб.
Такая обстановка кому из девиц не понравится?
По квитанциям было потрачено больше двух тысяч. Проведя подсчеты, понял, что в ближайшее время должен спустить оставшиеся сбережения – последние девятьсот рублей. Если бы не помощь Чапарьяна, покупки вскоре пришлось бы приостановить до зарплаты.
Он приехал с женой. Водитель внес коробки, пакеты, корзинку. Подумал – с вином. Сбрасывая платок, Регина Олеговна произнесла: «Оп-ля!» – и через секунду белое пушистое существо уже висело под потолком – на шторе.
– Айвенго! – рассмеялась она, представляя героя. – Породистый. Долго думала, что бы тебе подарить. А вот увидела и влюбилась. Глазки-то у него посмотри какие: голубенькие – как у меня!
Глазки у нее действительно – прелесть. Как и повадки. Явно не крестьянских кровей. Иногда как бы случайно задевала под столом мою ногу. Так бывало и раньше. Не знаю, по какой причине Тиграныч расстался с первой женой, но почему выбрал ее, было понятно. Не докучает, не пилит. Идеальная пара, не обременяющая друг друга ничем. Ей рядом с ним хорошо, ему – тоже. Удобно.
– Дима, не верь бабам. Кошкам – особенно! – шутил генерал от хорошего настроения. – Регина просто от него избавляется. Он сикает в мой ботинок, жрет перчатки. Стоит зайти в дом, взлетает на ковер и висит – ждет. Ждет, сукин сын, одного: когда я, накрывшись речью Генсека, засну на диване. Тут же бросается мне на рожу. Пока не пойму: то ли Горбачева так ненавидит, то ли меня.
– Тиграныч, тебя, – хохотала она. – Ты же мой Тигр, конкурент. Значит – соперник!
– А Дима?
– Он холостяк. Холостяки понимают друг друга. Митя, дай слово, что ты его не кастрируешь!
Так меня редко кто называл.
В начале весны, когда Айвенго догрызал второй тапок, пришло письмо от Ларисы. Слегка подтрунивая, удивлялась, что я еще не фельдмаршал; далее благодарила за бандероль, за подарки. Узнав, что она снова в Москве, почувствовал, как просыпается старое чувство.
Не виделись давно. Несмотря на огромные клипсы, она мало изменилась с тех пор. В первый же вечер призналась, что едва сводит концы с концами. Тем не менее была