Цареубийца. Маузер Ермакова. Юрий ЖукЧитать онлайн книгу.
утратой перечисленных в Главе 2 деталей исчез и предохранитель, который запечатлен на многочисленных фото начала 90-х годов. (Наличие такового я хорошо помню в бытность своего первого пребывания в Екатеринбурге в 1993–1994 гг., когда этот пистолет был выставлен на экспозиции «Россия, Романовы, Урал», развернутой в одном из залов музея в означенное время.)
Еще одним явным несоответствием в этой статье было утверждение ее автора о том, что пистолет этот был сдан П.З. Ермаковым в музей сразу после войны. (Видимо, Л.П. Неверов пришел к такому выводу на основании музейного Акта от 25 сентября 1946 г., не имея представления об Акте Уральского Истпарта от 10 декабря 1927 г.) А его заявление, что к началу Великой Отечественной войны это оружие устарело, и вовсе не выдерживает никакой критики. (О том, что пистолеты Маузера вплоть до сегодняшнего дня не потеряли своей популярности, продолжая оставаться одним из самых мощных видов оружия, думается, известно всем, кто хоть мало-мальски знаком с историей развития стрелкового оружия{193}).
А каких только легенд не рождалось вокруг этого экспоната?
Так, в своей статье уже упоминаемые Д.В. Боровиков и Д.В. Гаврилов вдруг ни с того ни сего заявили, что «…на пистолете, хранящемся в музее, номера и заводские знаки спилены, и при внешнем осмотре установить его подлинное происхождение невозможно»{194}.
Не вступая в долгую дискуссию, советую этим господам просто внимательнее присмотреться к находящемуся в музее экспонату, на котором в положенных местах существуют все необходимые «номера» и «заводские знаки». А еще мне хотелось бы указать им на то, что опыт отечественной криминалистики не имеет в своей многолетней практике прецедента спиливания заводских маркировок и испытательных клейм, которые эти господа называют «заводскими знаками»…
Наряду с этим Д.В. Боровиков и Д.В. Гаврилов поведали читателю о том, что: «Ранее работавшие в музее сотрудники утверждают, что по имеющимся у них материалам, которые скрывались от посетителей, маузер был изготовлен на заводе в начале 20-х годов. Но разве можно принимать во внимание такие “мелочи”, если работникам музея так хотелось иметь у себя “бесценную реликвию?”»{195}
В данном же случае я позволю себе дать исследователям Д.В. Боровикову и Д.В. Гаврилову один маленький совет: прежде чем делать столь смелые заявления, им следовало бы сравнить номер сданного в Музей Революции СССР пистолета Маузера К-96/12, принадлежащего Я.М. Юровскому, со «спиленным» номером аналогичного пистолета, принадлежащего П.З. Ермакову. А так как пистолет первого имел № 167177, а второго – № 161474, то разница между их номерами была всего в 5703 единицы! А значит, весьма близкой по времени их выпуска.
Но если на минуту постараться отбросить столь предвзятое отношение к работникам музея (ибо сей факт не имеет ничего общего с реальной действительностью) и закрыть глаза на некорректность подобного заявления со стороны указанных авторов, то тогда получается,
Там же.