Годы риса и соли. Ким Стэнли РобинсонЧитать онлайн книгу.
Прежний чернокожий мальчик был мёртв, а этот начинал новую жизнь.
– Как твоё имя теперь? – спросил Болд.
– Киу, – ответил тот, даже не удивившись, будто не помнил, что они уже были знакомы.
– Добро пожаловать в эту жизнь, Киу.
Путешествовать по открытому океану было непривычно. Над головой пролетало небо, а казалось, что они стоят на месте. Болд пытался прикинуть, за какое время флот проходит то же расстояние, какое ездовая лошадь за день, гадая, кто в итоге быстрее, корабль или лошадь, но ни к чему не пришёл. Оставалось только наблюдать за погодой и ждать. Двадцать три дня спустя флот приплыл в Каликут[6]. Город оказался намного больше любого из портовых городов Зинджи, не уступая самой Александрии, если не превосходя её.
Тучные башни с зубчатыми стенами
Утопают в буйстве зелени.
Жизнь бьёт в небо фонтаном так близко к солнцу.
Вокруг каменного центра –
Постройки из дерева разбавляют зелёный массив
Влево, вправо, вдоль всего побережья,
До самого гор подножья простёрся город,
Насколько хватает глаз, до самых склонов холмов,
Подпирающих его.
Несмотря на внушительные размеры города, жизнь встала, когда приплыли китайцы. Болд, Киу и эфиопы сквозь решётки смотрели на гудящую толпу, на людей в красочных одеждах, восторженно размахивающих руками.
– Эти китайцы завоюют весь мир.
– Тогда монголы завоюют Китай, – сказал Болд.
Он обратил внимание на Киу, который наблюдал за толпой зевак на берегу. Он глядел с выражением прет, не погребённых после смерти. Такое выражение носят старые маски демонов в тибетской религии бон, такое выражение принимал и отец Болда, когда приходил в ярость: этот взгляд проникал прямо в душу, он говорил: «Я забираю тебя с собой, и тебе меня не остановить, даже и не пытайся». Болд оторопел, увидев это выражение в глазах простого ребёнка.
Их снарядили носить грузы: одних – спускать в шлюпки, а других – поднимать со шлюпок на корабль. Но продавать рабов никто не собирался. Они всего только раз спустились на сушу – когда понадобилось разобрать кипу сукна на отрезы и снести их в длинные челноки, предназначенные для переправы товаров с берега на корабли-сокровищницы.
Пока они работали, самого Чжэн Хэ доставили к берегу на личной барже. Она была расписана красками и позолотой, инкрустирована драгоценными камнями и фарфоровыми мозаиками, а на носу громоздилась статуя из чистого золота. Адмирал спустился по трапу с баржи, разодетый, в золотых одеяниях, украшенных красно-синей вышивкой. Слуги раскатали на берегу ковровую дорожку, чтобы адмирал ступал только по ней, но он ею не воспользовался, а направился к невольникам – наблюдать за погрузкой товаров. Человек этот был поистине огромен: высокий, широкоплечий, с глубокой, как грузовое судно, осадкой. У него оказалось широкое, совсем не ханьское лицо, а сам он был евнухом – в точности как и рассказывали абиссинцы. Болд
Город в южной части Индии (