Романовы forever. Анна ПейчеваЧитать онлайн книгу.
тиара с крупными, с хороший миндаль, жемчужинами и мириадами бриллиантов – наследство прапрапрабабушки Марии Федоровны. Плечи прикрывала теплая белая накидка из искусственного меха.
У Николая Константиновича кольнуло в сердце. Просто копия матери. Помнится, у Василисы было похожее платье в аристократическом остросюжетном детективе «Роковое письмо». Тот фильм и впрямь стал роковым для кинозвезды, жившей раньше словно в сказке: муж – цесаревич величайшего государства мира, дочь – здоровый рассудительный ребенок, плюс всенародная любовь, слава и удачливость в профессии.
К несчастью, к концу съемок Василиса подхватила вирус. Нет, не из медицинского справочника. Российские врачи уже тогда могли справиться почти с любой болезнью; но в данном случае они оказались бессильны. Василиса полностью отдалась любовной лихорадке. Неожиданно для своей семьи (и вполне ожидаемо для журналистов) актриса закрутила сумасшедший роман с партнером по фильму. И сразу после премьеры, собрав с публики положенные восторги, парочка сбежала на другой континент – «поднимать африканское кино». Следы их затерялись где-то в саванне.
А Николай Константинович остался один – с ребенком, непогашенным свидетельством о браке и необъятным позором – в возрасте двадцати пяти лет, еще до вступления на трон. Какая ирония – Василиса Прекрасная, получившая известность именно благодаря блистательно сыгранным ролям принцесс и королев, так и не захотела стать настоящей императрицей.
Николай Константинович поклялся никогда больше не связываться с женщинами. Самым пронырливым папарацци за два десятка лет ни разу не удалось сделать хоть один компрометирующий снимок, проливающий свет на личную жизнь монарха. Ее, личной жизни, просто не было.
Всю свою любовь отец отдал великой княжне. И сейчас сразу заметил, что что-то не так.
– Кати́? Ты плакала?
Великая княжна покосилась на толстенького церемониймейстера, который от нетерпения начал уже пританцовывать на месте, и, сойдя с гироскутера, направилась к балкону.
– Потом, папенька, потом.
Церемониймейстер шумно вздохнул и одним широким движением распахнул энергосберегающие стеклянные двери, заполненные изнутри аргоном для сохранения тепла.
На императорскую семью обрушился водопад голосов.
Нужно было нырять в морозный воздух, переполненный приветственными криками.
Николай Константинович сделал первый шаг навстречу обращенным к нему лицам. Толпа восторженно взорвалась.
Император, человек по натуре скромный и стеснительный, старался не смотреть вниз. Идти было тяжело, словно он продирался сквозь вату. Публичные мероприятия всегда давались ему с трудом.
Николай Константинович сконцентрировал взгляд на величественной Александровской колонне – слегка видоизмененной копии колонны Траяна в Риме. «Да, каких-то полтора века назад мы еще жадно хватались за иностранные идеи, –