Ромео и Джульетта. Величайшая история любви. Николай БахрошинЧитать онлайн книгу.
на вас прет конный воин, закованный от бровей до щиколоток в добротную миланскую или бордосскую стать, хочется иметь в руке что-нибудь потяжелее зубочистки.
Или вот взять последнее новомодное изобретение – рапиру. Скажите мне, что это за оружие, которым можно только колоть? Похоть сатанинская, сладострастие закоренелого еретика – вот что такое эта ваша рапира!
Ладно, не буду брюзжать, вам, наверное, тема клинков не так интересна, как мне, ветерану…
Именно на уроках фехтования я близко познакомился со всей компанией местной золотой молодежи. Ромео, сын и наследник Монтекки, Бенволио – его двоюродный брат, Меркуцио – двоюродный племянник самого герцога Делла Скала… Да, я всех их знал хорошо.
Скажу не таясь, компания была довольно беспутная. Мальчишки, которым с детства дали так много, что они уже не знали, чего хотеть. Впрочем, не хуже и не лучше других, не буду врать, чтоб какие-то особенные. Я сам, помнится, в их годах не являл собой образец добродетели и благопристойности, о чем уже имел честь рассказывать…
Да, меня теперь часто спрашивают – каким был Ромео? Предупреждая тот же вопрос от вас, попробую рассказать.
Юноша шестнадцати лет, рослый, плечистый, ловкий во всяких физических упражнениях. Это я хорошо знаю, сам учил его владеть оружием чести. Способный ученик, клянусь честью рыцаря, любое движение он перенимал так быстро, что я занимался с ним с удовольствием. В зале для тренировок, репетируя блоки, уходы и выпады, мы и подружились.
С лица – миловидный, волосы темные, глаза тоже темные, жгучие, нос большой, клювом, что у мужчины всегда свидетельствует о повышенном интересе к постельным баталиям… Обратите внимание хотя бы на мой нос, сеньоры и сеньориты, он, хоть и перебит когда-то дубиной «апостолика», но остатки характерной выразительности еще сохранил…
Ладно, ладно, продолжаю о нем… Юношеские прыщи Ромео запудривал и, вообще, держал себя в чистоте, омываясь в корыте не реже, чем раз в неделю. Не скупясь, покупал себе дорогие духи, хорошо отбивающие скверный дух, и умел одеваться со вкусом. В науках он не слишком преуспевал, было видно, что стезя стоика и философа не для него. Но к этому он и не стремился. Происходя из рода купцов, он умел хорошо считать, дружил с цифирью, и то ладно.
Помню, по молодости и горячности он завидовал моей опытности. Говорил о том, что больше мечтает о славе на поле боя, чем об умножении родовых богатств. Хотя, это многие говорят, в его годы блеск стали кажется большинству ярче и интереснее, чем перезвон флоринов и дукатов. Думаю, эта блажь у него прошла бы с годами. Если б не любовь, он, в конце концов, возглавил бы Дом Монтекки и повел бы дело не хуже других…
Что еще? Влюбчив он был, это точно… Сам мне рассказывал, не достигну десяти лет уже влюбился в кухарку, краснолицую и массивную, как саркофаг епископа. И даже молодым петушком попытался овладеть ей на кухне, только запутался в складках одежды и убежал от ее громового хохота. С тех пор всегда в кого-то влюблялся,