Под музой. Валентин Леонидович ОгудинЧитать онлайн книгу.
молвил Великий. – Есть древний способ тепло вернуть, только не всем он дается.
– Это какой же такой способ, о Мудрейший. Не тяни, скажи, сделай милость.
– Прознать надо петушье слово, кузнец, скажешь его, и тепло вернется.
– А кто знает петушье слово?
– Певень, конечно, кто же еще!
– Что, наш Певень?
– Ага!
– Так я ж его сейчас словлю!
– Вот и займись делом, нечего здесь нам вонять.
Кузнец мигом испарился. Певня ловить не пришлось. Он со своими курами зарылся в солому и дрожал от холода в углу птичника.
– Иди сюда, дорогой, – извлек его из убежища кузнец и поволок в кузню.
– Квок – издал сдавленный звук певень.
– Во, во, квок, квок, говори, говори, – заворковал кузнец.
В кузне певень был водружен на ковательный камень. Тускло мерцала коптилка, в очаге плавильной печи едва теплились уголья. Было темно, сыро, бесконечно уныло. Где они былые времена, когда веселый кузнец, голый по пояс, обливаясь потом, звонко долбил по железке тяжеленным каменным молотом.
– Ну, скажи, скажи свое СЛОВО, – умолял полузамерзшего певня кузнец. Тот молчал, закатывал глаза и норовил спрятать голову под крыло.
– Я тебе бошку оттяпаю, если не скажешь! – ярился кузнец от бессилия. Певень не сдавался, возможно ему просто нечего было сказать.
– Да что б ты сдох! – не выдержал, наконец, кузнец. Он схватил вонючие камни, швырнул их в едва тлеющий очаг и выбежал разъяренный, хлопнув дверью.
Огоньки, что едва мерцали на угольях, почуяв, что что-то на них бухнулось, тут же протянули свои красные язычки, дабы попробовать предмет на съедобность.
– М-м-м, а ничего, есть можно, – решили они, и зашлись над каменьями тихим голубоватым пламенем, время от времени слегка потрескивая от удовольствия. Певень, оттаяв в теплой кузне, пришел в себя и конечно рано поутру пропел свое громогласное КУ-КА-РЕ-КУ!!! И надо же, свершилось чудо. Солнце взошло, пригрело и зазвенела кругом капель.
– А ты почему не сдох от перегара? – поинтересовался у певня кузнец, вернувшийся по первой заре в кузню. Да и тепло то тут как, да и хорошо и не воняет вовсе. Что-то тут не так, что-то тут не то. И начал рассуждать вслух, беседуя с самим собой.
– Так, певень есть, очаг тоже есть, вонючие камни почти прогорели. Долго-то как теплятся. Во, дымок тянет вверх в дымосос плавильни. А в хижине у меня что? Дырка в потолке. В нее дым еле выходит, а мы дохнем от него! А-А-А! О-О-О! Так вот оно в чем дело! Дымосос надо делать в хижине, как в кузне, тогда и вонючие камни можно будет жечь.
– Э нет, милок, не выйдет! – каркнул простуженным голосом Великий Шаман, приплетшийся в кузню, привлеченный воплями певня. Ты не пойдешь против Устоев Предков, рылом не вышел! Они ясно заповедовали: что для кузни, что для хижины, что для хлева предназначено. Менять нельзя, Духи не велят! Они гневаются и топают ногами!
– У духов, что ноги есть? – спросил кузнец.
– И ноги, и руки, и предлинный уд, коим тебя дурака и проучат.
– За что?
– За