Бульон терзаний. Ольга ЛукасЧитать онлайн книгу.
на сцену, у них случались гениальные озарения и импровизации: будто проскакивала между ними искра, а удачные реплики словно приходили свыше.
Через два года после сценического дебюта Владимира (его уже прозвали тогда «Ильич с припевом») и Степана (который еще не стал Стаканом) в труппе появился третьекурсник Алеша Полозов. Капитан пригласил его в труппу – спасать сказку.
Для более-менее спокойного творческого существования очень было желательно иметь в репертуаре идеологический спектакль и спектакль для детей. Незадолго до появления Полозова скоропостижно скончался главный (без припева) Ильич театра, бессменно игравший в Среднем Камерном вождя мировой революции с 1970-го – года столетия Ленина. Он же играл старика в детской музыкальной сказке по мотивам «Золотой рыбки». Сказка заканчивалась тем, что старик и старуха волшебством Золотой рыбки переносились в СССР, где у них вместо разбитого корыта появлялось новое, хорошее, и своим честным трудом они могли жить-поживать и добра наживать.
Запасного артиста на роль Ленина в Среднем камерном не было – все наперечет. Ленинский спектакль сняли. Сняли и «Золотую рыбку». От идеологии удалось отделаться очень революционным прочтением пьесы «На дне». Владимир играл там Ваську Пепла, Стакан – Сатина. Обласкала их тогда критика. А для детей своими силами написали пьесу «Три брата и Кощей». Делали постановку в свободное от основных репетиций время, особенно не старались, но получилось легко и весело. Этот спектакль идет до сих пор, только название поменялось – «Витязи Лукоморья, или Трое против зла». Трех братьев играли Стакан, Владимир и Леха. Стакан был братом смелым, но ленивым. Владимир – трудолюбивым, но осторожным. А Леха – ну, понятно, он был младшим и оказался лучшим. Его и пригласили-то только потому, что вид у него был очень положительный и немного блаженный, как и подобает младшему брату в русских сказках. «В своих рядах таких орлов не вырастили, – сетовал Капитан. – А потому что пьете как свиньи. А орлы не пьют как свиньи. Они как орлы пьют. Разгоню вас. Уйду от вас в ТЮЗ!»
Роль Кощея предложили заслуженному старцу. Думали – он откажется. Нет, согласился. И до сих пор играет этого Кощея. Состав братьев сменился раз пять, двое уже умерли. А Кощей словно законсервировался. Его не спрашивают про возраст – неудобно. Девяносто точно есть. Приходит Кощей, как тень Кощеева, просачивается в гримерку – все боятся, что он тяжести картонной короны не выдержит, и стоят у дверей, готовые ринуться на помощь. Но Кощей выходит – и посохом об пол стучит, и бровями седыми грозно поводит. Страх, да и только. А после спектакля снова – тихой тенью – на улицу. Там поджидает его на автомобиле кто-нибудь из внуков или правнуков. Владимир как-то разговорился с одной симпатичной правнучкой, студенткой и спортсменкой. У них там в семействе Кощеевом целый список дежурств, кому и в какой день дедушку везти в театр или в больницу на капельницу.
– В чем секрет твоего долголетия, а? – пытала Кощея Баба-яга еще в прошлом веке.
– Яиц