В двух шагах от края. Наталья АнтаресЧитать онлайн книгу.
Антон Маркович, звонил, просил вас встретить, – горлицей ворковала тетка, – вы разувайтесь, вот сюда можете туфельки поставить, а я сейчас вам чайку сделаю! Ну что же вы стоите?
Портрет обнаженной Агаты никуда не делся. Он все так же занимал добрую половину стены в прихожей, но выглядел теперь каким-то тусклым и безжизненным, будто со смертью натурщицы поблекли его яркие краски. Алые губы Агаты казались испачканными бурой, запекшейся кровью, а гипсовая белизна ее кожи приобрела желтоватый оттенок начинающегося разложения. Лишь витиеватая татуировка на плече не потеряла своей выразительности, в сложном переплетении извилистых линий скрывалась дремлющая тайна чужой реальности, непостижимой обыденному восприятию рядового зрителя.
Эрик первым сбросил с себя гипнотические чары живущего своей собственной жизнью портрета и резко стиснул мое перебинтованное запястье.
–Линкс! Послушай, да я…
Такой прыти от этой слонихи в переднике не ожидал никто. Домработница в мгновение ока подскочила к парню и плотно зажала ему рот ладонью.
–Молчите! Прошу вас! Разве Антон Маркович вам не сказал? – испуганно шептала тетка, – о ней нельзя говорить, вдруг Марк Натанович услышит?
–Евдокия Семеновна, кто там? Это Ида? – дребезжащий надтреснутый голос столетней развалины проник в прихожую откуда-то из необъятных недр квартиры, и домработница неохотно убрала руку.
–Да-да, Марк Натанович, они раздеваются! Я их сейчас к вам провожу! – домработница понизила тон и предупреждающе зыркнула на Эрика – имейте совесть, молчите!
–Потом расскажешь, – выдохнула я в самое ухо притихшему парню, – на улице.
Я уже однажды была в этой похожей на домашний музей квартире, но ее внутреннее убранство не переставало меня поражать. Громоздкая дубовая мебель исключительно темных оттенков, тяжелые бархатные портьеры на окнах, обилие кованых деталей в интерьере – своеобразный вкус Агаты чувствовался в каждой мелочи, придавая квартире ту мрачную готическую красоту, каковой отличалась при жизни и сама погибшая хозяйка. Особенно впечатлили меня стилизованные под ранее средневековье каменные полы и с тщательно продуманной небрежностью раскиданные повсюду коврики из мягкой соломы. Создать столь точную атмосферу давно минувших дней в обычной городской квартире поистине способен был только человек, чья околдованная этим странным очарованием душа всегда существовала вне временных границ.
Узнать в дряхлом старике с мутными глазами знаменитого профессора Вельштейна было так же сложно, как пошить шубу из рыбьей чешуи. Я бы ни за что не решилась побеспокоить это погруженного в горькие воспоминания человека, если бы у меня имелись другие варианты. Отчего-то я ощущала себя осквернителем гробниц, и мне было заранее стыдно за свой приход. Вот этой и есть настоящий живой труп, а жалкие инсинуации Эрика по сравнению с ним всего лишь детский лепет.
–Здравствуйте, Ида! Здравствуйте, юноша! – щуплая и словно в несколько раз уменьшившаяся фигура профессора утопала в ма