Семь дней в искусстве. Сара ТорнтонЧитать онлайн книгу.
восприятие творчества художника, тогда как выкуп – едва ли не визит старухи с косой.
Первичные дилеры работают напрямую с художниками, устраивают выставки их работ, только вышедших из мастерской, и помогают сделать имя. Они склонны считать аукционы аморальным и даже порочным явлением. Как выразился один из них, «когда помещение, в котором происходят подобные сделки, называют домом, на ум приходят только две профессии». Дилеры вторичного рынка, напротив, практически не общаются с художниками, а тесно сотрудничают с аукционными домами и очень осмотрительно играют на торгах.
Первичные дилеры обычно стараются избегать продажи произведений искусства людям, готовым «слить» их на аукцион, чтобы не терять контроля над ценами работ своих подопечных. Пусть высокая цена на аукционе и может позволить первичному дилеру поднять стоимость работ художника, подобный денежный рейтинг способен нанести ущерб его карьере. Многие воспринимают аукционы как барометр художественного рынка. Художники могут стать очень востребованными, когда у них в активе есть персональная выставка в крупном музее, но позже их работы могут не достичь даже минимально приемлемой цены, и их произведения унизительно «выкупают» (то есть работа не продана). Аукционы усугубляют такие резкие колебания спроса, когда оглашают факт, что в один год люди были готовы заплатить за работу этого художника полмиллиона долларов, а в следующем не дают за его аналогичную работу и четверти миллиона. Рекордная цена порождает восторженное восприятие творчества художника, тогда как выкуп – едва ли не визит старухи с косой.
Лучше всего в мире искусства – коллекционировать.
Сейчас 17:30, и я должна быть в полуквартале отсюда, чтобы записать интервью с консультантом по искусству Филиппом Сегало. Пролетаю мимо Джила, самого популярного швейцара «Кристис», выбегаю через вращающиеся двери на Сорок девятую западную улицу и умудряюсь войти в кафе на тридцать секунд раньше моего визави. Раньше Сегало работал в «Кристис», а теперь он совладелец мощной арт-консалтинговой компании «Жиро, Писсарро, Сегало». Он из тех игроков, которые при финансовой поддержке своих клиентов могут «делать рынки» для художников.
Мы оба заказываем карпаччо из рыбы и газированную воду. Сегало одет в традиционный темно-синий костюм, но его нагеленные волосы торчат дыбом. Вроде в рамках моды, а вроде и вне ее, скорее в границах собственной вселенной стиля. Сегало никогда не изучал искусство. Он получил степень MBA[6], затем работал в отделе маркетинга компании «Л’Ореаль» в Париже.
– Я не случайно перешел от косметики к искусству, – объясняет он, – ведь и здесь мы имеем дело с красотой, с ненужными вещами, абстракциями.
Сегало говорит очень быстро и страстно на френглише – впечатляющей смеси французского и английского. Он давний советник селф-мейд[7]-миллиардера Франсуа Пино – владельца «Кристис» и ведущего коллекционера. Пино – важная птица