Хранительница его сокровищ. Салма КалькЧитать онлайн книгу.
ночевать одна в этом странном месте. Боялась, что вообще не уснёт, но – уснула, только голову до тощей подушки донесла.
Лизавета едва успела подумать – сколько же уже времени? – как снаружи донёсся бой часов. Три раза. И что это значит, простите? По освещению – белый день.
Она села на постели, потерла глаза, увидела сидящую на лавке с книгой Аттилию.
– Доброго вам утра, госпожа, – та мгновенно отложила книгу. – Пойдёте умываться?
– И тебе доброго, – проговорила Лизавета. – Пойду. Сначала скажи: часы били три раза. Что это значит? То есть, тьфу, почему три?
– Ну как – от восхода солнца. На самом деле, конечно, нет, потому что восход солнца в разную пору года бывает по-разному, летом – раньше, зимой – позже. Но не двигать же каждый раз время? Поэтому есть как бы день и как бы ночь. О, вспомнила – астрономические. Их и отбивают. А на самом деле – по-разному. Сейчас осень, светает где-то в половину второго дня.
То есть, в половину восьмого утра, перевела себе Лизавета. Значит, девять часов. Нормально. Могла и до обеда проспать.
Ещё вчера Лизавете кто-то сказал, что это крыло второго этажа – женское. Тут живут служки, маги и праведницы. Поэтому можно было пойти в туалет и мыльню просто в рубахе. Только выстиранные вчера трусы надеть, без трусов всё одно неловко.
Аттилия с изумлением смотрела, как она стирала те самые трусы. Спросила – а зачем? Пришлось рассказать о гигиене, а также об истории представлений о ней. Уж что-что, а рассказывать про трансформацию быта и нравов Лизавета любила, ибо знала по теме много. Это ещё с преподавательских лет осталось – как ещё рассказать про эпоху деткам, которые не хотят о ней знать ничего? А вот такими наглядными примерчиками. О том, что редко мылись, что не было нижнего белья, похожего на современное, что постельное бельё появилось сильно не сразу, о том, как стирали и гладили… Кто б знал, что доведётся встретиться лично!
Умывание и помывка головы произошли уже известным Лизавете способом, разве что состав для мытья волос был какой-то странный, почти не мылился, и потом ещё Аттилия притащила какую-то штуку, чтобы ополоснуть – вода-то жесткая, и как-то потом ещё удастся эти волосы расчесать? Чтобы не пугать местных обитателей мокрым разлохмаченным видом, Лизавета попросила еды в комнату. И чтобы непременно был напиток из как его тут звать? Из зёрен арро, вот. К нему что-нибудь вроде хлеба с мясом и обязательно сладкое, хоть немного. Аттилия серьёзно кивнула и удалилась.
Выдали прямо по списку. Ещё прибавили воды в кувшине, молодцы, она сама не догадалась, а пить хотелось.
Пока Лизавета ела и за едой нахально читала добытую вчера книгу, волосы и высохли. Их удалось расчесать даже почти без матов – Аттилию она к этой процедуре не допустила, как та ни просила – и потом заплести, а заплетённый в косичку тонкий хвост подобрать.
У Лизаветы были самые обычные волосы – тонкие, жирные и лёгкие. И росли очень медленно, если, скажем, раз в пару месяцев подрезать концы, то не видно отросшего