Екатерина Чубарова. Татьяна Алексеевна КоршуноваЧитать онлайн книгу.
зале. Екатерина бежала вдогонку.
– Александр! Подождите!
Он обернулся:
– Что вы хотите мне сказать? Что?! Какого чёрта вы туда явились?
– Я искала вас!
– Зачем?! – подпоручик остановился перед нею. – Вы не понимаете, что наделали! Какой чёрт дёрнул вас утопить в колодце фамильные дуэльные пистолеты? Вы знаете, что мне будет за них от отца? Да он мне до смерти их не простит!
– Вам следовало бы кричать громче, Александр Сергеевич.
Невозмутимый голос, мирная улыбка, сонливый взгляд серых глаз – обезоружили его.
– Простите.
– Ваша сестра в Петербурге.
– Какая сестра?
– Вера! У вас одна сестра! Она приехала к вам сегодня из Москвы – одна.
– Вы шутите?
– Ваши родные обеспокоены, что вы давно не навещали их…
– И Вера обратилась к вам! А вам-то что за дело до меня, до моей семьи, Катрин? – Александр отвернулся и пошагал в залу.
– Вера остановилась у Осининых, она привезла вам деньги, – сообщила Екатерина вдогонку. – Она просит вас приехать.
– Мне ничего от них не нужно! Я получаю жалованье – и мне достаточно! Так и передайте Вере Сергеевне, если взялись служить ангелом-посланником!
***
Они не заметили, как повзрослели. А кто бы мог подумать, что было с ними пять лет тому назад?.. Всего-то пять лет назад – а они были проще, родители моложе. И кто это считает, что в деревне скучно? Ни княгиня Нина, ни её муж, ни оскорблённый штабс-капитан не знали и представить не могли, как там было весело! А особенно летом, когда в насыщенной зелени садов слышались птичьи голоса. И вместе с птичками щебетали дети в весёлых играх: господские дети, крестьянские дети. Горожане сменяли холодные мостовые на прогретый солнцем ковёр цветущей травы. И усадебные дома наполнялись гостями.
Чубаровы в ту пору жили в родовом имении в Тверской губернии. И всю зиму ждали мая – когда вокруг появлялось столько соседей, что едва хватало лета погостить у каждого и принять у себя в ответ. А особенно ждали, и особенно Екатерина, москвичей Ильиных. Ведь они везли с собой праздник.
Под Вознесение, к Троицкой неделе, по столбовой Тверской дороге въезжали в соседнее имение дормезы и подводы. Младшие Ильины визжали, толкались головами у окошка: наконец! наконец – воздух! Ну почему, почему родители не сажали их в тарантас, а непременно заставляли маяться от духоты в чернущем коробе дормеза?
А в деревне – прохладный, как погреб, дом. Лужок, соловьи, роща Чубаровская за полем, небо-синь – и свобода! Свобода от светских условностей Первопрестольной, от тесноты каменных домов и узости мощёных улиц.
В Духов день все ехали в уездный городок Бежецк, в главный храм – пятиглавый собор Воскресения Словущего. Накануне в субботу поминали усопших, а в День Святой Троицы причащались в местных храмах. Троица почиталась за праздник семейный – День Святого Духа начинал неделю гуляний. Радостные, в праздничных нарядах, налегке, без проведённого в посте вечера, с отпущенными с