Охра. Екатерина ГейзерихЧитать онлайн книгу.
Павлина заблистел довольный огонек. Он присвистнул и распушил хвост. Ему принесли виноград на подносе, сбрызнутый родниковой водой.
– Голодный?, – кивнул Павлин летчику. Тот еле двинул подбородком. Тогда Павлин оторвал виноградину и протянул человеку. Летчик покорно схватил ртом ягоду из цепких когтей. Публика гоготала.
– Эка невидаль!, – закричала голубиха, – Наш павлин кормит человека с рук, прямо как они с нами в парке делают! Нет, ну вы посмотрите на это.
Гуси, утки, лебеди, синицы и воробьицы, цапли, пеликаны, журавли, вороны и даже старый одинокий филин, все, как один, раздували жерла своих горл. Летчик сделал сальто назад и раскланялся. Он спасал себе жизнь.
– Ну-с. С чем пожаловал?, – довольный павлин обратился к летчику.
– А какая нам с того разница?, – Ворон подошел к летчику и смерил того взглядом, – С чем пожаловал, с тем и уходит пусть.
– Дай ему сказать, – тут за летчика вступилась Охра, – Говори, человек.
– О светлоликий Павлин, умоляю, дай мне крылья!, – Гришка в сотый раз поклонился трону. Опять гогот взорвал птичий мир. Такая умора!
– Крылья тебе что, как заплатки, на любую дырку можно пришить? Откуда мы их возьмем!, – Павлин развел крылами.
– Мне некуда идти. Я ослеплен твоей красотой, Павлин, и всех птиц, живущих в райском мире. Я мечтаю быть похожим на вас. Тошно мне, тошно в мире людей. Не хочу назад.
– Беда, беда. Еще один не такой, как все, – закатил Ворон глаза. Павлин пискнул и продолжил есть виноград, не глядя на летчика. А Охра, сердобольная Охра, понуро сидела в углу, не смотря по сторонам.
– Нет у меня крыльев. Уходи, – Павлин кинул в летчика виноградной веткой, – Брысь.
– Прошу вас, – летчик припал на колено.
– Нет, – взвизгнул Павлин.
– Умоляю!, – летчик упал на второе колено.
– ВОН!, – заорал Павлин и в страхе покосился на Ворона. Павлин не любил, когда на него давят. Тогда летчик в отчаянии заломил руки, встал и побежал навстречу Охре. Та не подняла лица, но Гришка подхватил её легкое тело на руки и закружил в танце.
– Как же я могу бросить тебя, любимая жена!
Птицы замерли. Ворон еле слышно шевельнулся, перья его заскрипели в отчаянии.
– Как… Жена?, – дружно вскричали попугайчики-анархисты.
– Какжена! Какжена!, – подхватили чайки и кружили, кружили вслед за Охрой и Гришей, слагая поминальную песню.
– Вот-те на, – Павлин аж с трона скатился от неожиданности. Человек и птица – по доброй воле? Разве такое бывает, чтобы птица с земли подобрала ходячего? Что с этим делать, павлин не знал.
– Зачем ты лжешь?, – жарко шептала Охра, беспомощно трепеща в тюрьме человеческих рук, – Ну зачем? Хоть бы спросил у меня, голубок, ты же не знаешь наших законов, не знаешь, на что идешь, желая жить со мной. Ну зачем, зачем ты солгал…
– Я спрашивал. Ты что, не помнишь ничего?, – ответил летчик, и его холодный расчет, его лживые слова испугали Охру так, что аж сердце схватило. Она была обречена.
– Где