Новый сорт ивняка. Среди роз. Елена ЗбаражскаяЧитать онлайн книгу.
божьих дел диктует постоянство:
мой херувим устал от ветра перемен.
Вдеваюсь тенью дня в ушко иглы пространства,
в котором всё трудней существовать, светлеть…
если опротивеет тьма
Когда мне опротивеет тьма,
тогда, быть может, я заговорю,
сейчас же сею маревую марь
вокруг себя, и тихну тишиной.
Покой ночей заброшенный шалаш
на долготе назад идущих снов,
у смеха смех – украденный размах,
у воли воля – ратующий ор.
И пусть в себе я заключаю жизнь,
похожую на бледность января,
не выпаду осадком снежных букв
на куклость мира, на улыбку Джа.
Быть может я молчком заговорю?
Н о е с л и о п р о т и в е е т т ь м а.
до вчера
От послезавтра до вчера
болотно мякнет звездочушь,
земля хоронит мощь воды
с великовозрастной хвоёй.
Налёт сакральный на ветру,
со вкусом солнца неба чип,
твердеют сочности лета,
важнеет камень, стынет миг.
Харизма слова вертит голь,
у Бога уши в облаках.
Торчат молитвы в тонком теле
от послезавтра до вчера.
лишнепервое
Дышать как жить – есть исповедь в молчаньи.
Спроси меня, что думаю – отвечу,
но не скажу, что будет завтра нами,
мир равно сжал густую бесконечность:
по капле чужеродного бессмертья,
по дозе светотьмы, пустот и масла,
по островку стигматов безутешных,
по допингу пригубленного счастья.
Мы есть, как мотыльки на водопоях:
крылами без одежд и знаний лета,
приходим вне себя – уходим в море,
рождаем из земли – пускаем в небо.
Мы есть края, в которых нас не видно,
а если видно, то в глубинах сонных:
похожести на нечто из свободы
до миллиметров вдохов матерей.
Спроси меня о жизни – не отвечу:
меня склевал творец из одиночеств.
Я написала слишком много буков,
ещё одна здесь будет л и ш н е п е р в о й…
длинные мысли
Длинные мысли, сжатые жизни,
вера лежком на готичной луне,
спрятаны смыслы сводником мира —
цвет люциферов планетных мощей.
Копи любви вдоль недосознанья,
мягкая опухоль грустной души,
я по тебе тоскую стихами,
я без тебя разрушаюсь в себе.
На высоте горбаты ответы:
не было встреч и не будет разлук,
я бесконечна в собственных чувствах,
и обтекаема личным табу.
Небо пророчит тайнами Кали,
уши устали ловить каламбур,
я у себя теряю дыханье,
я у себя бесполезная суть…
трогать слёзы вечера
Канцелярит сверху мудрость,
бьёт по темечку мошка,
в окнах