Непростые смертные. Владислава НиколаеваЧитать онлайн книгу.
один был мне дорог, – сказал Харлуг большому распахнутому лошадиному глазу.
Всадник неодобрительно цыкнул, и конь послушно понёс его прочь.
Харлуг смотрел в удаляющуюся спину и тихо смеялся. Он твёрдо верил, что родился не для того, чтобы стать для остальных уроком слюнявой морали, от которой за версту несло, словно какой-то светлый вытер о неё зад.
Часть II. После.
Конь
Харлуг проснулся достаточно рано. Потянулся и спустил ноги с кровати, тут же отдёрнул подошвы от холодного пола.
Простоволосая женщина с округлённым беременным пузом уже была на ногах, с трудом натягивала платье. Вторая, которую Харлуг привёл, потому что первая утратила прыть, ещё лежала кверху гладким задом.
Харлугу некуда было спешить. Он цапнул спящую за ногу и подтянул под себя, будто вознамерился прокатиться, как на кобылице.
Пока он «ехал», беременная равнодушно дозастегнула пуговицы на сарафане, взяла гребень и начала расчёсываться. Выражение каменного, бесчувственного равнодушия долговечно пропитало её лицо. Она никак не реагировала на стоны в кровати, нисколько не интересовалась неприкрытым зрелищем и не смущалась. Она собрала волосы и повязала голову платком. Замужней она не была, но в селении думали, что указать на позор ей, значит указывать Харлугу, а ему никто не хотел указывать.
Женщина отправилась во двор. Пора было приниматься за готовку. Вторая женщина должна была помогать ей, но Харлуг пока не испытывал желания закончить с ней. Она громко стонала, даже когда закусывала одеяло. Харлуга это смешило. Настроение его, хоть он и так на него не жаловался, улучшалось.
Беременная вернулась с вёдрами. Харлуг поднялся на колени. Женщина постанывала и всхлипывала, кожа раскраснелась и взмокла от пота. Харлуг звонко шлёпнул по влажной заднице и слез с кровати, потягиваясь, колесом выгибая грудь. Проходя мимо беременной, хлопнул и её, чтоб не скучала. На лице женщины не отразилось ни единой эмоции.
Харлуг громко рассмеялся. Вышел на улицу обнажённый. На землю за ночь легла тонкая плёнка изморози. Ноги мёрзли, прихватил ночной морозец, но Харлуг спустился к колодцу. Кинул ведро, резко прокрутил журавль, опрокинул ледяную влагу себе на грудь. После горяченького телу понравился лёд. Харлуг довольно встряхнулся, вытирая мокрыми ладонями лицо и быстро вернулся в дом.
Беременная ждала с большим полотнищем, вторая одевалась, сидя на кровати. Харлуг принял полотнище и принялся тщательно вытираться. Настроение действительно было на редкость приподнятое. Мышцы перекатывались под кожей, требуя движения. Можно было дёрнуть на охоту или ещё куда.
Холодное мясо уже ждало на столе. Остатки дикой свиньи. Харлуг ел практически одно лишь мясо, кашей, щами, рыбой брезговал. Пускай землепашцы да бабы перебиваются с пшена на капусту. Он наследник, ему положено лучшее, то, что даст силу сидеть в седле трое суток.
Беременная покорно ждала полотнище. В печке булькала в чугунке какая-то каша. Харлуг закончил вытираться, но задумчиво не выпускал