Тайна записной книжки Доры Маар. Дневник любовницы Пабло Пикассо. Брижит БенкенмунЧитать онлайн книгу.
РИК 5572, или 28 в Мийи. А разве первые записи – не свидетельство наибольшей близости? К тому же поэт вел светский образ жизни, и его адрес был известен всему Парижу. Затем шли художники: Кото, 26, улица Плант, Шагал, 22, площадь Дофина…
Глаза, словно папарацци, пренебрегая менее известными именами, сосредотачивались на випах: Элюар, Джакометти, Леонор Фини, Ноай [22], Понж, Пуленк, Николя де Сталь… Большинство друзей хозяина записной книжки легко можно было найти в интернете: Лиз Деарм [23], писательница и муза сюрреализма, Луис Фернандес [24], художник и друг Пикассо, Дуглас Купер [25], великий коллекционер и историк искусства, Роланд Пенроуз [26], английский сюрреалист, Сусана Сока [27], уругвайская поэтесса…
Собрание имен стало напоминать послевоенный светский справочник, тщательно подобранный список гостей на приеме, указатель имен, упомянутых в биографии знаменитого художника. Или групповое фото, на котором в красном полумраке лаборатории постепенно один за другим проявляются лица его участников.
Владелец записной книжки тоже постепенно проявлялся через эти связи. Он встречался с величайшими поэтами своего времени, в большинстве сюрреалистами, но не только: Элюаром, Арагоном, Кокто, Понжем, Андре дю Буше [28], Жоржем Юнье, Жаном-Пьером Жувом [29]. Но больше вращался среди художников, имена которых Шагал, Бальтус, Брак, Оскар Домингес [30], Жан Элион [31], Валентина Гюго [32]… Довольно много сюрреалистов… Галеристы и один реставратор… Должно быть, книжка принадлежала художнику! А поскольку у него записан телефон психоаналитика Лакана, значит, время от времени он возлежал у доктора на кушетке.
Беспокойный художник, депрессивный, истеричный или меланхоличный. Но не богемный, не проклятый: он или она твердо стоял на земле, имея под рукой координаты сантехника, мраморщика, клиники, ветеринара и парикмахера. О, значит, это записная книжка женщины!
Итак, это женщина-художник, тесно связанная с сюрреалистами, посещавшая Лакана и вращавшаяся среди самых известных людей своего времени. Если придираться, в ее круге не хватало лишь четырех-пяти гигантов того времени: Пикассо, Матисса [33], Дали [34], Миро [35] и Рене Шара [36]… Но вместо того чтобы искать отсутствующих, следовало поискать отсутствующую: ту, что держала ручку, с помощью которой на двадцати страничках оставила нам моментальный снимок своего мира.
Иногда она делала орфографические ошибки или переиначивала имена собственные: писала «Рошешор» вместо «Рошшуар», Лейрис через «и» вместо «е» и «Алиса Токлейс» вместо «Токлас» [37]. Выходит, это иностранка или у нее была дислексия.
Вначале она старалась. Каждая страничка начинается со списка имен, каллиграфически выписанных, всегда одной и той же ручкой, явно переписанных из предыдущей записной книжки. Буквы получались правильные, довольно круглые, с характерными живыми,
Сэр