Магнолии были свежи. Софья ИгнатьеваЧитать онлайн книгу.
упорно называла ее только Мэдди, и приказывала делать так всем.
Многие считали это самодурством взбалмошной старухи, однако ее счет в банке говорил за нее куда больше, чем психическое здоровье, и с пяти лет Мадаленна звалась исключительно Мэдди. Сама она это имя не любила. Мэдди. Мэдди. Что-то очень простое и глухое слышалось в этих пяти буквах; оно не было мелодичным, не было загадочным, оно было обыкновенным, и ее это так раздражало, что каждый раз, когда она слышала подобное обращение к себе, ей хотелось закричать. Бедный Джон; он наверняка был замечательным парнем, но стоило ему ее назвать «Мэдди», как ей хотелось запустить в него лопатой.
– Здравствуй, Джон.
Она не отвлекалась ни на минуту от пропалывания грядки; через два часа начнутся очередные танцы около залива, и, конечно, мама бросится на ее поиски. Мадаленна стала еще сильнее копать, и комья земли разлетались во все стороны.
– Как настроение?
– Замечательно.
– Как в университете?
– Тоже замечательно.
Мадаленна изо всех сил старалась не пыхтеть, однако у нее плохо получалось, отчего ее голос звучал так, словно она говорила из глухого каменного колодца. Джон переминался с ноги на ногу и силился что-то сказать, однако ни одна тема не была достаточно хороша. Бедный Джон, Мадаленне было почти его жаль, и она сама начала бы с ним разговор, если бы только время не поджимало ее с такой силой.
– Мэдди, – нерешительно начал Джон. – Ты завтра свободна?
– Нет. – просипела Мадаленна. – Завтра у меня много дел.
– А, – протянул Джон и замолчал. – Здесь в теплице?
– Да. – Мадаленна высунулась из-под тента и посмотрела на Джона.
Он был очень милым; высокий, с синими глазами и каштановыми кудрями. Он неплохо разбирался в математике и поступил в университет около Лондона; его родители владели неплохой лавкой, и каждый год ездили в Брайтон на отдых. Джон Гэлбрейт был отличной партией, и если она не выйдет замуж до двадцати пяти, то, конечно, согласится на его предложение руки и сердца. Все было решено заранее, и от этого Мадаленне стало как-то тоскливо, и внутри что-то ухнуло вниз.
– Я могу прийти завтра и тебе помочь? – наконец он озвучил вслух то, что пытался произнести несколько минут кряду.
– Если хочешь, пожалуйста. – пожала плечами Мадаленна.
– Прекрасно! – просиял Джон и присел рядом с ней. – Может тебе и сейчас чем-нибудь помочь?
– Нет, Джон, спасибо. Я почти закончила.
Земля ровными рядами лежала вокруг красивых кустов, и Мадаленна зажмурилась от удовольствия, представив, как все остальные будут смотреть на эту красоту и восхищаться белыми лепестками и зелеными стеблями. Гармония была только в одной природе, она была совершенна по своей сути, и Мадаленна пошла учиться на искусствоведа только лишь потому, что художники старались запечатлеть этот неуловимый флер и не боялись посвятить исканиям всю свою жизнь. Подобная самоотверженность привлекала Мадаленну,