Загряжский субъект. Василий ВороновЧитать онлайн книгу.
в центре города.
Иван Жеребцов счастливо и надолго успокоился.
4
В Краснодаре, прямо на вокзале Зинаида получила щелчок по носу. Лохматый цыганчонок чертиком скакнул от нее в сторону и нахально гыгыкал:
– Гы-ы… Ось, бачишь, тетка, яка у меня цацка?
Цыганча повертел куклой перед Зинкиным носом.
– Гы-ы, дывись, яка гарна!
Зинка выхватила куклу и треснула цыганчонка по голове.
– Ах ты, гаденыш! Спер мою Дусю!
– Ага, – честно признался хлопчик, – а ты очи раззявила. Зачини сумку, бо не дойде Дуся до дому.
Зинка рассмеялась, до чего потешен цыганча – лупоглазый, нахальный и «балакает».
– Шустер, мазурик! Ладно, я тебе мороженое куплю.
Они сели на скамейку, поджидая троллейбус. Цыганчонок расспрашивал, заглядывая Зинке в глаза:
– Ты з якой станицы?
– С Загряжской.
– Брешешь, тетка! Брыньковська есть, Васюринська, Варениковська, Натухаевська, Староминська… а Загряжськой у нас нема.
– А у нас есть…
Цыганчонка звали Иванчик, родители его из оседлых цыган, живут неподалеку, на Рашпилевской улице. Иванчик торгует на рынке сигаретами, ворует по мелочам, в школу не ходит. Часто ездит с родичами по большим городам, он и вырос на сумках. Читать не умеет, а считает ловко.
– Воруешь зачем? – спрашивала Зинаида.
– Эге, так мы ж цыгане, – простодушно отвечал хлопчик.
– А гадать умеешь?
– Не можу. Мамка гадае, та Машка, та Зойка, та Танька, та Любка, та Санька, та бабушка Катерина…
– Сколько же вас в семье?
– Чотырнадцать человек. Та ще родичив, мабудь, чотырнадцать пасутся. Мы як у колхози живемо.
Они сели в троллейбус и доехали до улицы Красной. Потом бродили по Красной, сидели в парке у фонтана, катались на чертовом колесе.
– А церковь у вас есть?
Через парк Иванчик повел к церкви. Темно-красная громада собора притаилась в тени акаций и тополей. За чугунной решеткой у паперти празднично толпились горожане. Пронзительно резали сутолоку трамвайные звонки, картаво кричали сверху грачи, ухали горлицы.
Задрав голову, Зинаида прочитала на чугунной доске: «Свято-Екатерининский кафедральный собор», перекрестилась и вошла в храм. Поставила свечку у иконы Божьей Матери, долго глядела на богатый иконостас, беззвучно шептала молитву о матери, о Загряжске… Перехватило горло от жалости к себе.
Иванчик с сигаретой ждал в парке.
– А я, Зинка, батюшков не люблю.
Иванчику нравились базарчики, толчея в дешевых кафешках. Он нырял среди толпы, как головастик в луже, выныривал уже с бананом или яблоком, угощал Зинаиду:
– У тебя гроши есть?
– Разменять надо. – Зинаида показала сторублевку.
– Не богато. Айда на колхозный рынок, жрать охота и чоловика нашего побачить треба.
Рынок забит, как макитра с варениками. Гомон, выкрики,