Травма и душа. Духовно-психологический подход к человеческому развитию и его прерыванию. Дональд КалшедЧитать онлайн книгу.
в течение которого оно было заморожено или недоступно. Это то самое переходное пространство, где живет «ребенок» и куда возвращается душа в те моменты исцеления, которые являются неотъемлемой частью любых трансформирующих человеческих отношений. Чтобы описывать такие моменты, нам нужен язык священного. Чисто «интерперсональные» объяснения необходимы, но недостаточны для этой задачи.
Большая часть важнейших результатов в нашей работе с Делией во время этой срединной фазы была достигнута при обсуждении сновидений. Они предоставили мифопоэтическую матрицу для ее подлинной личной истории. Тогда ее трепетная и застенчивая сердцевина я смогла войти в потенциальное пространство между нами. В то время у Делии было множество сновидений, образы которых отражали то, насколько глубоко ее личность поделена на два мира. Сновидение, которое я привожу ниже, было важным, потому что указывало на то, «куда» удалился Пони после сновидения о белой церкви. Также оно дало нам образ того в ее психике, что стало свидетелем этого разделения, и, может быть, даже подготовило его. Мария-Луиза фон Франц называла это фоновое «нечто» «создателем сновидения» (von Franz, 1991). Видимо, «создатель сновидений» предоставляет образы первоначального расщепления, когда начинается процесс исцеления.
Прошло четыре года психотерапии. Делия стала иначе ощущать смысл своей жизни, и ей приснилось это сновидение:
Актер Роберт Редфорд приезжает в город, где я выросла. Он сидит один с правой стороны шоссе, неподалеку от теннисного и гольф-клуба, принадлежащего моим родителям. Он пришел сюда, чтобы видеть, как все мустанги поедают своих детей. И действительно, они поедают своих дочерей, потому что «матери» (кобылы) не могут допустить, чтобы с их дочерями обращались так же, как с ними. Я могу видеть, что происходит внизу в долине. Мустанги-матери – огромные и белые. Они догоняют и убивают своих детей ударами копыт… затем поедают их. Это длится долго, и это ужасное зрелище. Я понимаю, что эта жуткая бойня происходит только здесь. За пределами запада жеребята свободны. А здесь среда для лошадей совершенно противоестественна и невыносима. То, что делают мустанги, – это акт любви. Такой печальный и такой жестокий. Я полна ужаса и сострадания.
Мы с Делией знали, что это сновидение имеет отношение к глубинному раннему разделению внутри нее на я-Пони – маленькая девочка, которая выплакала так много слез, и на ее другую часть, которая убила и поглотила этих я-Пони, потому что «здесь» (на территории теннисного и гольф-клуба, где в детстве она проводила выходные) не было никаких возможностей выразить по-настоящему свою внутреннюю жизнь, и с Пони плохо обращались. В этом сновидении представлены потрясающие образы внутреннего насилия, которое направлено на подавление истинного я, когда нет условий, способствующих его созреванию, или когда ситуация еще хуже.
Осознав это, Делия вспомнила свои стихи, написанные во время учебы в университете, которые затрагивали ту же тему:
В