Не плачь и посмотри вокруг. Иван Александрович МордвинкинЧитать онлайн книгу.
Галина Степановна! – рассказала она бабке и всем её соседям по прилавку, которые с виду и не слушали, да все слышали. – Даже и не подумала бы, что такая огромная бывает. Прямо в пояс! И помидоры не отстают. Только плодов нету почему-то.
Галина Степановна нахмурилась:
– Дюже много коровяка, зажралась она у тебя на навозе-то! – Бабка даже рассердилась, будто это в ее огороде Татьяна ошибок наделала. – Она у тебя теперь в зелень попрет, картошка твоя! Будет большая, как лопух, да без толку!
– Не лейте больше коровяк, – посоветовал младший бабкин сын, который в Тасичкином присутствии снова по-мальчишески смутился. – Золой печной притрусите и цветки пооборвите. Может еще даст что-нибудь.
Заволновалась Татьяна, не мыслями даже тревожными, а душой учуяла что-то нехорошее, усилила молитву. Страшилась она в зиму войти без запасов, ради них и перебрались из центра города на окраину.
В конце июля новый пришел удар – соседи повезли во дворы уголь и дрова. Зима далеко, да начинается летом.
– Мы про уголь-то и забыли! – воскликнула Тасечка и побежала по адресам цены сравнивать. А цены, они на карман не смотрят и милости не знают. Хочешь – не хочешь, а бери кредит, своими силами за раз покупку угля не осилить, а к зиме накопить денег, так и цены на топливо прыгнут, не догонишь.
Испугалась Тася и так расстроилась, что едва и не слегла. Детишки с утра во двор, да на пустырь, да ещё куда – лето. А в домике две кровати, стол да печка. Не шибко разгуляешься.
Тася же, если нет нужды, так и не выходила на улицу – все молилась в углу или, как устанет, сядет на кровать и читает Псалтирь. Надеялась она на Бога крепко, но и не понимала, как теперь жить-то и как Господь все это видит, но не посылает помощи. А с кредитом – точно голодать им до слез.
Плакала Тасечка всегда втайне, чтоб детишек не напугать. Слышала она, что дети не должны видеть родительских слез, не по-людски это и очень уж не полезно для детей. Счастье их детское погибает от этого, а горе, которое входит в сердце, потом терзает их до самой глубокой старости и всякие злые страсти порождает. А кто ж такого своим детям захочет?
И Татьяна ещё и ещё настаивала в молитве:
– Господи, помоги с овощами! Теперь с кредитом и вовсе оголодаем, а с овощами продержимся. Помоги, Господи, и прости грехи вольные и невольные рабе Твоей Татьяне со чадами. Аминь. И саженец помоги купить. Тоже аминь.
Так лето подвинулось и до августа, картошка пошла сохнуть, хоть и таскали воду ребятишки каждый день, поливали и ублажали свои грядки. А вот ведь! Сохнет.
В сентябре, правда, доброе случилось – сосед, которому Илья чистил дымоход и ладил печную трубу, расплатился собственными саженцами. Дал малины, смородины, вишни. И, что очень ободрило Тасечкино сердце, яблоньку дал. Хороший, крепенький саженец, в точности такой, какой она себе в уме и представляла.
– Работает молитва, слышит нас Господь! – воскликнула она на радостях.
– Конечно слышит, – со знанием дела и рассуждением заявил Ванюшка,