Не плачь и посмотри вокруг. Иван Александрович МордвинкинЧитать онлайн книгу.
умным, всегда мог выкрутиться. А теперь… За все три года ни разу не показался, хоть бы на сыновей взглянул, как выросли они. И какие они славные.
А бедный Ванюшка потом ходил перед сном по комнате, да стукал себя по лбу:
– Думай, голова, думай, – все не мог понять, почему молитва не сработала, и ругал голову, наивно полагая, что голова рождает мысли сама собою. – Слышит Бог! Говорили в монастыре, что слышит! Думай, голова.
И все не находил себе покою, пока не свалила его детская сонливость, которая всякой думы сильнее.
Через несколько дней случилось что-то неурядное: подарил им батюшка-настоятель из монастыря приглашение в Ростовский Кафедральный собор, куда приехал знаменитый церковный хор.
Очень обрадовалась Тасечка этому событию, потому как всем сердцем увлеклась она церковным пением в монастыре своем любимом.
Вот только очень не хотелось ей явиться на соборное богослужение в исхоженном своем тряпье. А по-другому-то и не выходило:
– Одеть мне нечего, – улыбнулась она и отмахнулась с притворным равнодушием и беспечностью. Да только боль, которая давила на эту притворную беспечность, заставила и голос дрогнуть, и глаза отвести в сторону, и вздохнуть печально. – Что я надену в собор? У меня только одно платье, да и то разошлось по швам от стирок. В монастыре-то свои все, а в соборе… Вся епархия туда съедется. Стыдно мне как-то. Так что, придется отдать приглашение. Пусть сходит тот, кого по-настоящему любит Господь и кому помогает во всем. А я уж…
Только печали материнской, как ни притворяйся, а от детских глаз не спрятать. И дети заволновались, встрепенулись и приступили к маме.
– Да нет! Подожди! – за дело взялся Илья, который не верил в плохое и по юности лет полагал, что случается оно где-то там, в кино или в чьих-то жизнях. А потому сохранял ещё неуёмный оптимизм. – Мам, не унывай. Вот, иди сюда!
И он подвёл её к зеркалу, чтоб она увидела, что не так всё страшно, что нормальное ещё платье, и что не одежда украшает людей, а человек, как любил он говорить, это целая Вселенная.
Тасечка встала напротив зеркала и впервые за эти тяжёлые годы взглянула на своё отражение по-настоящему, как обыкновенно смотрятся в него женщины. И увидела избитую жизнью, совершенно неухоженную, усталую и испуганную тетеньку в штопанном истёртом платье. Одним словом, тётка глупая!
Невыносимость зрелища так поразила её, что Тасечка закрыла лицо руками, отвернулась и сжалась вся, как готовая взорваться Вселенная, чтобы не разрыдаться тут же. Однако, плечи её неудержимо затряслись и из-под ладошек предательски потекли слёзы, которых теперь уж было и не скрыть.
– Мамочка! – Илья всё понял. Эх! Он хотел бы горы свернуть ради неё, он хотел бы ринуться в бой один против тысячи, всё отдать хотел бы за её счастье и улыбку. Но не мог совершенно ничего. Ничего не мог совершенно. – Ты самая-самая красивая на Земле! Ты все равно самая красивая!
Голос его сбился на хрип, что бывает с подростками, особенно в момент волнения. Он обнял маму, положил свою голову