Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота. А. Ю. АндреевЧитать онлайн книгу.
«Когда неправ, предпочитаю это признавать. Перед Вами кругом виноват и все доказательства тому имею, а потому спешу несправедливость исправить и в том Вам честно признаюсь». Император передавал профессору требуемую денежную компенсацию и заключал, что его уважение к Парроту после случившегося лишь возросло[53].
Итак, у Александра I хватило мужества извиниться за свои ложные обещания и последующее молчание. Для профессора же это письмо было не только поводом к огромной радости, едва-едва сдерживаемой (судя по почерку ответного черновика), но и сигналом к продолжению переписки. Тем не менее оставалось сомнение, сохранят ли их отношения свой прежний теплый характер. Действительно, следующий визит Паррота к Александру I в Петербург в январе 1809 г. протекал не совсем так, как в начале их дружбы. Император отреагировал на его прибытие лишь спустя 20 дней. Внешне встреча прошла хорошо, во многом еще и потому, что профессор не затрагивал столь тяжелую в прошлом тему приходских училищ, стараясь, напротив, заинтересовать Александра новыми проектами, в частности своими изобретениями, полезными на войне. Решение же конкретных деловых вопросов, с которыми приехал Паррот, было передано Сперанскому.
После этой встречи Паррот продолжал посылать Александру I письма из Дерпта, но с куда меньшей интенсивностью, так что перерывы между ними достигали трех-четырех месяцев, а то и полугода. Как показывает письмо от 18 августа 1809 г., Паррот счел, что император по какой-то причине сердится на него, и целый год потом писал ему, только имея формальные поводы (покупка физического кабинета, вручение первого тома своего учебника) или желая прокомментировать важнейшие государственные реформы (введение экзаменов на чин и меры в области финансов). Каких-либо личных излияний при этом он избегал, но черновики сохранили жалобы Паррота (убранные потом из текста) на то, что он чувствует себя оставленным.
На его счастье, этот второй «период обиды» прекратился в начале сентября 1810 г. с приходом нового письма от Александра I, свидетельствовавшего, что тот ценит их дружбу. Император всячески опровергал, что испытывал какое-либо неудовольствие в отношении Паррота, приглашал того к продолжению переписки по актуальным вопросам («…не спрашивайте у меня больше позволения присылать мне полезные сочинения, ибо я им всегда рад») и даже просил копировать свои записки неизвестным почерком, чтобы Александр мог их свободно показывать в Петербурге, где руку Паррота «слишком многие знают»[54]. Все это были очередные знаки особой доверительности и приязни, которые император выказывал своему другу.
В ответ в октябре 1810 г. Паррот бросает лекции в Дерпте ради того, чтобы поехать в Петербург и донести до императора свои идеи по спасению российских финансов и стратегию борьбы с Наполеоном. Среди прочего совершенно неожиданным явилось предложение Паррота на время будущей войны и отсутствия Александра I в столице передать регентские полномочия императрице
Письмо 137.
Письмо 152.