Колкая малина. Книга четвёртая. Валерий ГореловЧитать онлайн книгу.
если мини с декольте, то бабушек колбасит:
Наши бабушки не любят сладенький изюм.
Умеют у нас барышни закатывать концерты,
На них уже ни силы, ни терпения.
Когда-то красота требовала жертвы,
А теперь настырно вымогаются вложения.
Возможно, что от бедности разврат,
И в прошлогоднем она точно сказочное чудище.
И если не засунуть ни перед и ни зад,
То, может, подойдёт монашеское рубище?
Моралистам
Наш колхозный конюх, колченогий дед Хома —
Неизвестной войны доброволец —
Всегда шарашится с собакой по кличке «Кутерьма»
И хвастает, что он – орденоносец.
Хотя у нас в колхозе каждый знал,
Что он был затаившийся троцкист
И прошёл не фронт, а Беломорканал,
А то, что наболтал – художественный свист.
Но был в колхозе и реальный медалист,
Которая рекордные надои выдавала,
К ней даже сватался районный активист,
Но только она дважды отказала.
Она была идейной комсомолкой
И, конечно, неприступной моралисткой,
Но точно не какой-нибудь кошёлкой,
Только может быть чуть-чуть идеалисткой.
Каждую субботу к концу вечерней дойки
Мы прятались в чапыжники у дальнего колодца,
И за полчаса до вечерней зорьки
Нам очень потаённое увидеть удаётся.
Она вытаскивала ноги из резиновых сапог
И нас сахарными ляжками дразнила.
Вот такой у нас случился педагог,
Она, похоже, нас давно уже спалила.
Из-под телогрейки вываливала груди
И долго полоскала их в колодезном ведре,
А мы захлёбывались в этом абсолюте,
Как тонут новички в карточной игре.
В сумерки ушло виденье чародейское,
Застегнув под горло телогрейку.
Пусть будет так, ведь дело-то житейское,
И ценой всего в одну копейку.
Мультфильм
Она сидела на скамеечке в оранжевых колготках,
У неё колени были словно апельсины,
А у меня в кошёлке две бутылки водки,
А на мне штаны из серой мешковины.
У неё в глазах глубинная тоска,
Она была как Сонная Лощина.
А у меня ещё два плавленых сырка,
И на роже двухнедельная щетина.
Ещё и солнце не пришло в зенит,
А мы расположились по-людски перекусить.
Мимо голый пробежал, наверно, трансвестит,
Но нам такие не мешают жить.
Она представилась мадам Бонасье,
А я, конечно, страстный д’Артаньян.
Но только по злой воле кардинала Ришелье
У нас всего один занюханный стакан.
И она спросила после первого стакана,
Знаком ли я с текущими расценками.
Но я, как персонаж любовного романа,
Всё рвался закусить её коленками.
Всё это подобно муляжу,
И тут совсем не порнофильм.
А если кто не понял, подскажу:
Пред